Стоп-кадр

[Motik71]

СТОП-КАДР — СТОП КАДР, кинематографический прием при котором возникает эффект остановки движущегося экранного изображения.

у нас будет остановка рассказного движения)))


идея эта мне чет сильно понравилась) мне интересно подбирать-собирать, вам будет приятно))) посему предлагаю всем желающим написать свои пожелания из любого своего или чужого любимого текста) приносите цитату, а я буду пробовать ее изобразить

@темы: стоп-кадр

Comments

[VikTalis]

Motik71, ааа, радость кааак здорово)))
Такс, значит какой-то момент надо выбрать из текста, а ты визуализируешь?))))

[Motik71]

VikTalis, именно так, родной))

[Motik71]

VikTalis, ну и выкладывать буду со ссылкой на текст, конечно))

[VikTalis]

Motik71, ааааа, у меня есть готооовоеее))) с твоим плееедом)))

Будто невзначай двигаешь плед в мою сторону, и я «ныряю» рукой под него. Касаешься ладони вскользь, затем сильнее, сплетаешь ненадолго пальцы, сжимаешь запястье. «Ведёшь» наши руки, высвобождая их из-под ткани. Быстро наклоняюсь, коротко целую твою руку, ты одновременно жмёшь крепче. Отпускаешь – я отстраняюсь. Мало, очень мало, но хоть так. Глоток воздуха для меня.

[Motik71]

VikTalis, дыыа))) но давай еще ченть)))

[Светаклевер]

Motik71, Мотенька такая затейница) Буду ждать. Думаю, это будет очень здорово, особенно для авторов - на свои тексты.

[EgoZhu]

Motik71, ух ты ж!!!

«Двери мне открывают долго: мудрено ли, в полчетвертого утра заявился. В коридорах темно и пусто, в спальню дверь слегка приоткрыта. Будить или не будить? До утра–то запал пройдет. Борюсь с сильнейшим желанием собрать вещи и смыться по–тихому. Смысла в этом, правда, нет никакого: мой адрес Вик знает, место работы тоже. Да и вообще, не крыса я и не виноват ни в чем, чтобы удирать.
Накручиваю себя и вваливаюсь в спальню пионером–героем. И тут же в ноги стукает и они становятся ватными: на всю комнату пахнет спиртным и в постели Вик не один. Никки лежит сверху — как я недавно — руки Вика обнимают его, шаря по голой спине и тонким трусам. Я моргаю несколько раз, не веря глазам. Да, целуются. Ах ты, гад!
Меня прошивает виной: убежал кататься. Смылся, а ребенок тут за тебя… И Вик, отпуская губы Никки выстанывает в его ухо «Сашенька», не открывая глаз. Ребенок замечает меня и растерянно улыбается. Я подхожу вплотную, отодвигаю голову Никки и с силой бью его величество по лицу.
Вик моргает, я выдергиваю ребенка из его рук и веду к двери. Кажется, он не напуган.
— Саша, зачем ты его бьешь?
— Чтоб разбудить, — поясняю я.
— А почему он меня гладил и целовался?»
«— Это он нас перепутал, — я терпелив, как врач–психиатр — в самый раз для такого дурдома. — Думал, что ты — это я.
— А тебя он всегда так трогает? — дитя оживленно интересуется. Самое время сексуально воспитывать. За спиной возится Вик, и я тороплюсь вытолкнуть Никки в коридор и запереть дверь, но он не дает.
— Иногда.
— А тебе нравится? Мне понравилось целоваться. Можно я завтра еще попрошу?
Я не выдерживаю и почти рычу:
— Нет, нельзя!
— Почему? — надувается Никки. — Ты разве жадный?
— Никки! — беру себя в руки и чувствую на собственной заднице — виковы. — Давай, я завтра тебе все–все про это объясню, хорошо? А сейчас иди спать.»

Отрывок из книги: МамаЛена. «Сумасшествие; Сумасшедший дом.» iBooks.
Этот материал может быть защищен авторским правом.

ого,какой у меня планшет дофига принципиальный) то порн не показывает,то про авторские права пишет сам😆✌🏻😈
если не читала,там Ники не совсем адекватен,ему лет 16-17,но он по развитию, как семилетка,наверное.собсно к нему так и относятся😍

[Motik71]

Светаклевер, а ты на стихи свои, Светушка?))

EgoZhu, нас посодют, Жууунь)))) но ладно, буду думать))

[EgoZhu]

Motik71, за шо посадютъ? там жеж ничо не было,кроме поцелуев и объятий

[VikTalis]

Motik71,

но давай еще ченть)))

вот)))

А мы, наконец, тоже выбрались из дома, прокатились вдоль берега, остановились, прогулялись немного. Эта суровая и в то же время плодородная земля теперь завораживала меня своей силой и одновременно щедростью. А за один особенный дар – Илюху, я был благодарен безгранично. Ветер трепал его волосы. Илья опять смотрел на море вдумчиво, спокойно словно говорил с ним о чём-то близком только им двоим.
– Слышал, как здесь говорят? – задал Илья скорее риторический вопрос, потому что сам и ответил: – Что если приехать сюда и прожить больше двух недель, то уже не захочешь уезжать.
– Ты хочешь тут остаться?
– На ближайшие пару дней – очень хочу, – рассмеялся он, и добавил серьёзно: – Нет. Ещё здесь говорят – делай то, что любишь, и люби то, что делаешь. Такого, чтобы на сто процентов, я пока не нашёл.

[Motik71]

EgoZhu, ладно)))) буду искать)))

[toxicant]

Хочу поучаствовать) Вот тебе кусок из моего)
(курсивом - это мысли персонажа)

пык

— Ник, этой байкой никого не напугаешь, — фыркает Джоуи, закуривает.
— А ты знаешь историю пострашнее? — выгибает тот брови, явно огорченный, что его страшилку так нагло забраковали.
— Да, — отвечает, выдыхая дым, и просто молчит, явно наслаждаясь всеобщим вниманием. — Вот что я скажу: эта не байка про какого-то там уже устаревшего Джека Потрошителя. Это нечто действительно... ужасающее.
— Вот позер, — тихо смеется Рэйчел, но Джоуи смотрит на нее, и девушка даже улыбаться перестает — настолько у парня черные и пугающие глаза в свете костра.
Потом Джоуи обводит взглядом всех остальных.
— Вы слышали про Невидимого Палача?
Эду сразу становится не по себе от тона его голоса. По спине пробегает холодок, и, кажется, что кто-то уже близко: невидимый и быстрый. Быстрее, чем бег сильных ног по лесной тропинке в осеннем лесу...
Эд, Э-э-эд! Это просто страшилки у костра, опомнись. Ты отдыхать приехал, а не загоняться.
Эд растирает онемевшие руки и внимательно смотрит на Джоуи в ожидании рассказа. Тот, выдержав интригующую паузу, начинает:
— Он может появиться в любое время, будь это день или ночь. А увидеть его можно только перед самой смертью — он специально показывается тебе, зная, что ты никому уже не расскажешь правду, — Джоуи смотрит на всех по очереди на каждой последующей фразе. Его потемневшие глаза останавливаются на Эде, и он продолжает: — Ему ничего не стоит уничтожить тебя. Для него это как щелчок пальцами, словно он может управлять воздухом и пространством, — в подтверждение в костре лопается одно из поленьев, выбрасывая в воздух искры, и кто-то из девочек тихо вскрикивает.
Джоуи отводит взгляд, переключив его на другого.
— Говорят, что он гонит своих жертв вглубь леса, заставляя их бежать что есть сил для спасения своей жизни. И когда они совсем выдыхаются, он может начать свою любимую часть, — Джоуи замолкает, создавая напряжение, и через несколько долгих секунд говорит тихо, словно их могут подслушать: — Он заставляет их молить о смерти под треск их собственных костей.
Девчонки на этом моменте испуганно выдыхают, прижавшись друг к другу. Все остальные напрягаются.
— Но не бойтесь, — вдруг улыбается Джоуи привычной веселой улыбкой. — Он казнит только тех, кто о нем знает, — и тут же меняется в лице. — О черт...

[Motik71]

toxicant, принято))

[Motik71]

VikTalis, забираююю)))

[Хубра]

Motik71, я бегуууууууууу
мне кажется, я не очень удачный кусочек тебе даю. Еслечо, ругайся на меня - я что-нить другое выберу)))

два на выбор, какой тебе проще покажется. Оба из выученных уроков и почему-то оба нцовые)))) :

номер раз

номер раз:

Ханнес мог позвонить Маркусу и через час, едва закрыв за собой дверь, прямо на пороге надавить на плечи, вынуждая опуститься на колени. Маркус послушно опускался, а Ханнес, быстро расстегнув штаны, грубо трахал его рот, не заботясь ни о его комфорте, ни о своём. Он больно держал Маркуса за волосы, неотрывно наблюдая, как у того начинает течь из уголков рта и краснеют глаза. Спустив, садился рядом и жёстко ему отдрачивал, после чего уходил, коротко попрощавшись.

Или же Маркус приезжал к Ханнесу и, толкнув к большому столу в обеденной зоне гостиной, разворачивал к себе спиной, чтобы жёстко взять, резко содрав с него джинсы и наскоро смазав. Ханнес с силой стискивал противоположный край стола и совершенно по-блядски прогибался, без возражений и недовольства принимая любую грубость. Выплеснув накопившиеся эмоции, Маркус быстро помогал Ханнесу кончить и, не задерживаясь, отправлялся домой или по делам.

Они не интересовались друг другом, не разговаривали, если не считать коротких сообщений и звонков, чтобы определиться со временем и местом встречи, больше не обменивались долгими взглядами, когда сталкивались на работе. Их жизни почти не пересекались, что никого из них не беспокоило. Они оба уже привыкли к этим регулярным взаимным визитам, молчаливому пониманию, спокойной приятной усталости, каждый раз сопровождающей их после очередного «свидания». И не собирались ничего менять.

номер два

номер два:

Разбудили Маркуса влажные поцелуи в шею и чужой стояк, весьма волнительно прижимающийся к пояснице. Э, нет — задница после вчерашнего ещё заметно ныла. Маркус перевернулся и прижал Ханнеса к кровати, проведя носом по оказавшейся перед лицом ключице. От неё едва уловимо пахло бальзамом-ополаскивателем для белья и — очень приятно — самим Ханнесом. Тот шире развёл ноги, и Маркус сел, чтобы медленно провести ладонью от его шеи до поджавшихся яичек, сосредоточившись на тёплом покалывающем ощущении только-только начинающих отрастать волосков под пальцами. Ханнес вообще всегда очень тщательно следил за собой, в отличие от некоторых: проэпилированные торс и пах были для него нормой. Маркусу особенно нравилась его кожа в первые дни после салона: гладкая и мягкая, какой, казалось бы, было бы уместнее обладать женщине, чем мужчине. В сумерках зарождающегося рассвета тело Ханнеса выделялось светлым пятном на фоне тёмной простыни. Эротично. Маркус дёрнул уголком губ в намёке на улыбку: надо же, утренний секс с ленивыми предварительными ласками. Какая экзотика.

Он сжал член Ханнеса и снова наклонился вперёд, чтобы проследить языком путь бьющейся жилки на непривычно колючей шее. Прохладный воздух, опускающийся на них из приоткрытого окна, заставлял кожу покрываться мурашками, делая прикосновения почти болезненными. Стоило Маркусу едва ощутимо усилить хватку на члене, немного вывернув запястье, как Ханнес прерывисто вдохнул и потянулся к тумбочке. Маркус его опередил: немного приподнявшись, выдвинул верхний ящик, чтобы увидеть тюбик смазки и несколько квадратиков презервативов.

Это был неспешный, чувственный секс. Кто-то назвал бы его скучным, но только не Маркус. Оказывается, за эти полгода он уже пресытился расчётливой, эгоистичной похотью и сейчас искренне наслаждался почти забытыми ощущениями. Впервые они были вдвоём в постели. Ни Питеру, ни Олафу не осталось здесь места.

[Motik71]

Дуня Дунявская, буду думать, Дунечка))) но на всякий случай, дай еще и не нцовое ченть?))

[Сэриэль.]

А можно мне тоже попробовать подкинуть последний драббл, который я на твою ночную писала? Вот этот?


Ненавижу.
Ненавижу за бьющую через край энергию, за неувядающее жизнелюбие, за любовь к риску. За то, что ты постоянно срываешься навстречу очередному приключению, заставляя меня дрожать от страха — вернешься ты или нет? За то, что ты на спор полез тогда с завязанными глазами по отвесной стене, рискуя свернуть шею, а я стоял и смотрел, как дурак, и чувствовал, как ладони потеют от ужаса. За то, что ты отправился на крохотной трехместной яхте через Тихий океан, напросившись в юнги, а я все эти недели не спал ночей, ожидая вестей. Ненавижу.
Ненавижу за то, что волнуюсь до дрожи в коленках, до надсадного, какого-то волчьего крика. За то, что простаиваю на балконе ночи напролет, выкуривая сигарету за сигаретой. Я стою, смотрю, как мерцает огонек, подобный крохотной звезде, а сам мыслями уношусь туда, где в очередной раз пролегает твой путь. Снова вдали от меня… Чего ты все время ищешь? Чего тебе не хватает?

Прости за то, что я убегаю. Опять и опять… Ты, вероятно, считаешь, что у меня все есть? Так вот — ты ошибаешься.
Я трус. Я самый обыкновенный трус. Ты никогда не узнаешь, что я люблю тебя, потому что я тебе этого не скажу. Я не нужен тебе. Я тебе буду мешать. Зачем мы встретились? У тебя своя жизнь, так не похожая на мою — поездки, презентации. Любимое дело. Карьера. Всему этому моя любовь может лишь помешать. А я не хочу. И потому убегаю. Я трус, прости. Я не хочу тревожить тебя своей любовью. Ты еще молодой, у тебя вся жизнь впереди.

Вот опять. Голоса в отделе отчаянно прорываются ко мне в сознание.
— Снова, говорят, какую-то группу альпинистов лавиной накрыло. Ищут, но пока без результатов.
Руки дрожат. Ходят ходуном, словно у паралитика. Паркер выскальзывает из пальцев и ударяется о столешницу с глухим стуком. Судорожно ищу информацию в интернете. Твоя группа? Да, твоя. Сволочь. Все-таки добился своего. Ненавижу.
Выхожу в коридор быстрым шагом. Стою у окна, курю. Я обычная ни на что не годная канцелярская крыса. Я совершенно ничего не могу поделать, кроме как волноваться. Даже нужных связей нет. Пока нет. Не хочу любить. Не хочу. Это наказание. Страшная кара за совершенные в прошлой жизни какие-то смертные грехи. Не хочу любить.
И больше жизни люблю.
Где ты? Что с тобой? Ирод ты окаянный… Жив? Или…

Голос врывается ко мне в охваченное лихорадкой сознание.
— Уже всех на ноги подняли. Ищут третий день. Лавина была мощная.
Отчаянно пытаюсь собрать мысли в кучу. Память слегка подводит, и тому виной, вероятно, болезнь. Да, болезнь.
Помню, как мы лезли в гору. Все вверх и вверх. Мелькание ледорубов, крючьев. Спины товарищей. А потом болезнь. Лихорадка почти 39°. Меня спустили вниз, отправили в ближайшую деревню. И больше ничего, провал.
Пытаюсь говорить, но из горла вырывается лишь кашель и хрип пополам со свистом.
— Что случилось?
Все-таки язык повинуется, молодец.
— Вы очнулись? Только, пожалуйста, не волнуйтесь!
Чьи-то прохладные руки касаются моего лба. Встревоженный и немного радостный взгляд.
— Что случилось?
— Вашу группу накрыло в горах. Спасатели уже третий день ищут, да пока все без результата.
Без сил падаю на подушку. Третий день? Нет вестей. И все это время ты думаешь, что… О господи, нет! Ведь о том, что я вернулся, не знает никто. Телефон!
— Где телефон?!

В голосе твоем я слышу недоверие.
— Вадим?
— Лешка!
— Я не верю своим ушам.
— Я живой. Я болен. Я не пошел в горы.
Молчание. Долгое, оглушительное. Наконец, в трубке раздается твой шумный вздох. И голос, такой ликующий, произносит:
— Убью тебя!
Чувствую, как из груди рвется радость. Я счастлив.

И я потрясен. Я стою перед зданием аэропорта с рюкзаком в руках, а навстречу мне идешь ты. Я смотрю. И до меня медленно доходит. Все, что ты от меня скрывал. Все, что чувствовал, но не хотел сказать. Ты идешь, и в глазах словно тяжесть сотен лет. Здравствуй, Леша.
— Ты что, седой?
Да, седой. Совершенно точно. В тридцать лет. Из-за меня? Да. Я молчу. А что тут еще сказать? Только…
— Я тебя люблю, Вадька.
— Знаю. Уже знаю. И я тебя.
Молчание. Смотрим друг другу в глаза. В твоих разгораются свет и счастье. А в моих? Не знаю. Но надеюсь, что раскаяние в них все же хорошо видно.
— Ты простишь меня?
— Не знаю.
— А постараешься?
— Непременно.
Молчание. Сердце гулко бьется о ребра.
— Лешка…
— Не надо. Не говори ничего.
Хорошо, молчу. Вскидываю рюкзак на плечи. Жду, что ты скажешь. И все-таки…
— Просто пойдем домой, — говоришь ты.
Поворачиваешься и идешь к машине.
А я улыбаюсь.
И иду следом.

[Хубра]

Motik71, ну пусть будут те же уроки:

Стоило ему усесться — в гостиной зазвонил телефон. Прислушиваясь к разговору, Маркус раскладывал на тосте пряно пахнущие кружки салями. Он уже по интонациям узнал, кто звонил — ему даже не надо было слышать, как Ханнес обращается к собеседнику.

Хорошая салями — Маркус взял упаковку посмотреть. Надо будет себе такую купить.

[Motik71]

Сэриэль., оки)))



Дуня Дунявская, ой, мамочки)))) ладно, буду думать о всех

[Хубра]

Motik71, ну хошь, я ещё что-нить другое поищу))))

[Motik71]

Дуня Дунявская, если овсем туго мне будет, попрошу, Дунечка))) а так - чем сложнее задача, тем интереснее)))

[Хубра]

Motik71, ну, если что, пинай меня

[Светаклевер]

а ты на стихи свои, Светушка?))

Motik71, я очень хочууу, но выбирать что-то конкретное буду полгода) для сборника все никак не выберу)))
Ограничения по жанрам? Не слэш можно?

[Motik71]

Светаклевер, тебе можно все)) и не слэш даже приветствуется)

[Светаклевер]

Motik71, я три дам, а ты сама выбери один из них, ладно?

Первое

Даю целиком, потому как вся картина - один миг vis-а-vis. Здесь, кстати, направленность особо не значима) Предполагался фем, но все может быть.

Последний миг, холодно-снежный,
И все обрушится - каскадом.
Не разглядеть ростка надежды.
Не в стылом зазеркалье взгляда.

Напрасно, глупо, бесполезно,
Как поиск верного ответа
На самом дне промерзшей бездны:
Его там нет... Ты тоже... где-то...

И я - не здесь. И мы - не рядом,
Где сердце встретилось с обманом,
До капли пропиталось ядом.
Но все еще тоскует - странно?

Как в зеркалах заиндевелых
Терять друг друга. Осторожно
Искать ответ в заледенелых
Глубинах. Горько. Безнадежно...

Второе

Джен (братья, фэнтези или что-то околоисторическое))

...Ты молишься мой князь печальный, покорно голову склонив. Прощенья просишь - не пощады.
Но я обоих их не дам.
Сегодня кровь - моя награда, ты эту цену знаешь сам.
Бери же меч, святой предатель, зови на помощь, первым бей...

Третье

Вот это очень хочу. Не романтика, дружба, но такая, что любовь (уж насколько способна объяснить))

...Я на твои колени

Прилягу. Близость так же ранит,
Как отблеск крыльев в поднебесье.
Щекой прижмусь к потертой ткани:
Согрей меня, пока мы вместе...

...Мы - навсегда - с тобой друг друга...
Ты отвезешь? Пора прощаться...

[Nadhart]

Motik71, а я побуду просто группой поддержки, можно? Я умею, честно-честно!

[Motik71]

Светаклевер, оооо, красота)) очень постараюсь все сделать

Nadhart, я знаю, родна)))

[jammm]

Иланочка, а ты уже стопорнула процесс? Я чутка подумаю, если еще можно

[Motik71]

jammm, моооожнооо, Ленушка)))

[Vinston]

Motik71, заявки принимаются?))))

имя автора не пишу))) он сам себя узнает

Но жизнь не стоит на месте, а любовь, какой бы сильной ни была, на расстоянии выдержать может далеко не каждый. Я стал отдаляться, шел вперед, а он, напротив, еще больше привязался. Новая страна, чужой язык, нелюбимая жена. Единственная радость – сын. С моим именем, как вечное напоминание. Аркадий продолжал писать мне еще много лет. Ревновал, злился, материл, а потом извинялся. Но мы оба понимали, что ничего уже не изменится. Он не оставит семью, а я не соглашусь так и быть всю жизнь вторым. Два человека на пепелище. Двуединое, разделенное на разные страны одиночество.
Мы квиты. И я ни о чем не жалею. Не о чем жалеть.


***

Сигнал входящего сообщения в аське, заставляет меня оторвать взгляд от человека, сидящего напротив.

«Боксер»: Привет, Вань. Прости, вдруг накатило, и решил написать тебе… я скучаю, очень… приезжай, а?