Ура!)

 arvinger,  FNerium,  GABRIELL_& С Новым годом, причем в прямом смысле))) двойной праздник))) бесконечного счастья, радости и любви вам!

и песня сегодняшней ночи)))

---

Последняя запись в этом году))

- хороший мой, а ты почему в женских варежках дочиных ??
-а у меня жена на 7-ом месте в топе малых литературных форм в Гей-Библиотеке РФ, мне можно! железная логика, ага)))

а я еще раз поздравлю нас с Виком с почетыми 7 и 9 местами

и пока все нормальные люди уже, наверное, сидят за столом и празднуют, семейство ...сов катается на санках в парке в -20))) по традиции, собсна))кто-то на оленях рассекает, а мы собаку впрягаем)) вместо бани) зато такие ненормальные не мы одни) Хорошка навстречался аж с 3 невестами)))

увидел первую)))

а тут прям чб любовь вышла))

ну, и ящитаю самый классный кандидат в жены)))

и еще раз всем любви

@темы: моё.фотографии.

---

С Новым Годом!

уже напоздравлялись все, но еще разочек))) самый удивительный день в году, когда мы все словно рядом оказываемся) когда забываются какие-то обиды, недопонимание и разные политические взгляды))) разные страны, разные религии, разный возраст нас всех будто исчезает и мы все радуемся и веселимся, ходим друг к другу и обнимаемся))) хотя бы виртуально)) еще раз всех вас С Новым Годом! еще раз всем вам любви, тепла, улыбок, и здоровья богатырского!) чтобы в Новом году не было грусти и печали, не было ссор и разочарований! будьте счастливы

---

Ночная история

я просто обязана была сделать их, потому что обещала улыбку))) а тут он так улыбается счастливо, что прям мимимими у меня зашкаливает))) а идут они, на минуточку, к Мотьке)))))) принарядились по случаю))) но Мотя девочка нетерпеливая, поэтому трезвонит каждые 3 минуты, (телефона на исходнике не было, но он туда явно просился))) ) и любимка докладывает о каждом пройденном килОметре))) шо идут прямо по курсу и нигде теряться не собираются, чтобы Мотя там не лишалась))))))) ну, а старший вот улыбается, но терпит, ага))) всем любви и еще раз с наступающим


Download Delta Goodrem Angels in the room for free from pleer.com

@темы: Ночная история

---

Напоследок)

у Ани увидела)) тоже коротенько подведу итог))

Сайт года: пусть будут дневы все же) это уже реально дом, и даже без кавычек)

Знакомство года: мы познакомились за пару месяцев до прошлого НГ, но стали очень близкими все же в этом году) поэтому, я считаю, что это самое значимое для меня знакомство)
ты всегда рядом, даже, когда не рядом))) поддерживаешь во всем, жестоко режешь мои шедевральные тексты , но самое главное – любишь и принимаешь меня всю от и до))) спасибо тебе, Вик

Программа года: гы)) нет такой, потому что телик я в этом году смотрела раза три))

Фильм года: пусть будет «Битва за Севастополь» и «Девушка из Дании»

Блюдо года: сложно выбрать, пусть будет все, что есть в теге «Готовим вкусняшку»

Напиток года: а вот пиво, которое мы пили с Полиной в Берлине))) правда я нихрена не помню, как оно называлось))

Ощущение года: полное охреневание от некоторых событий)))

Экстрим года: свадьба в Израиле)))

Интерес года: запись стихотворений))

Мечта года: я столько мечтаю, что уже и не помню, что именно загадывала))) многое сбылось точно)

Несбывшаяся мечта года: была такая)

Город года: однозначно, Берлин)

Открытие года: молчание – золото) в смысле, что порой надо просто промолчать)

Персональное событие года: Соавтор (2) | Бета (редактор) (14) как-то вдруг, но я очень признательна тем людям, которые доверили мне свои тексты

Разочарование года: уууууууууууууууу))))) огромное до неба разочарование в нескольких людях, которых считала очень близкими друзьями)

Вещь года: очередные прикольные трикотажные штанцы, которые купила в Израиле и проходила в них все лето)

Пожелание года: научиться не прикипать к людям) сомневаюсь, что получится, но буду работать над собой)

Вопрос года: «а нах все это нужно было?» вопрос был от мужа на мой рассказ о некоторых событиях) прости, любимый, но ответа я не знаю сама)))

Погода года: невероятно теплая зима) что меня очень радует))

Цвет года: он не меняется никогда, собсна) черный))

Время суток года: как и прежде – ночь)

Одежда года: все те же шаровары и «испанские» блузки, т.е. с голыми плечами)

Фраза года: любимая и сказанная миллиарды раз в этом году)) «я очень тебя люблю!»)) и «я лишалась без тебя» ))

Цитата года: Разочаровавшись в одном, не наказывайте другого. Все люди разные. Не теряйте способность доверять, верить и любить.(с) Мать Тереза. бум стараться, чо уж)))

@темы: итоги 2015

---

С Наступающим!)

Завтра еще обязательно будем обниматься, но подарок вам я выложу сегодня)) я очень вам благодарна за то, что вы у меня есть заходите, поддерживаете, когда грустно и радуетесь вместе, когда весело) всегда это говорила и всегда буду говорить - без вас ничего бы не было стартовая площадка мой днев или место для новых знакомств, неважно, важно, что оно живет, опять же, благодаря вам!) и немного мне, ладно)))
Я уверена, что все легко себя узнают те, кого я не упомянула, ни в коем случае не означает, что вы менее важны и любимы!)) вы все там есть!)))
Итак)) мимимишная сказка о том, как мои любимые мальчишки Саня с Котом

тык

ficbook.net/readfic/2662840 ,

тык

ficbook.net/readfic/3788268 поимели небольшое приключение, во время которого встречали вас или некоторых ваших персонажей))) И, поскольку, это таки сказка, то некоторые вещи могут не совпадать с действительностью)))

*Сеня, Килька, Наденька и старик нагло потырены у Ленушки  Yascheritsa из этой волшебной истории

бегом читать!)

yascheritsa.diary.ru/p202076311.htm

** сам, собсна, Сеня глазами Лены)) не полное попадание, но рядом(с)

***рассупонить взято из личного жаргонизма)))

**** близнец мой родной, тебе миллиардный раз спасибо за помощь, за дружбу, за надежные плечи, к которым я, как притулилась, так и осталась там))) за тебя

С Наступающим вас, дорогие мои люди

– Кот, а давай на море рванем?
– Давай, только я посплю еще минут пять, Сань? – Костя развернулся в Сашиных руках и уткнулся теплым носом ему в грудь.
– Вот люблю же придурка. – Саня вздохнул, еще крепче прижимая к себе свое счастье. – Не прямо сейчас же, Кость. Ты ведь не был на море никогда, да?
В ответ раздалось мерное посапывание. Саня понял, что утром придется задать вопрос еще раз. Потерся щекой о взъерошенную макушку Кости, улыбнулся, закрыл глаза и, в который раз, подумал, как все изменилось с тех пор, когда…

Они же и раньше не разлей вода были, а после признания того у Сани, вообще, слиплись, сплавились и вросли друг в друга, как сиамцы. Ночевать только Кот уходил к себе. Хотя, его бы воля, тогда уже перенес бы свои трусы, носки и зубную щетку. Но решили-таки не устраивать своим замечательным родителям вырванные годы. Когда-нибудь признаются, конечно, а в то время отрывали друг друга друг от друга только на время сна. Зато, какое отрывание у них происходило! До сих пор непонятно, как не спалились ни разу. Они же выпадали, в прямом смысле слова, из саниной комнаты по вечерам с такими мордами светящимися, ногами дрожащими и губами зажеванными, в смысле, зацелованными, что надпись «Любовь» неоном должна была сверкать на лбу у каждого из них или вообще бежать впереди и предупреждать всех. Только самого того, ага, у них еще не было тогда. Зато руками, губами, языками, они научились вытворять ого-го.
Чтобы чего вдруг ничего, Кот всегда заглядывал к Саниным родителям в гостиную, если они не спали на тот момент, и культурно прощался. После этого они, оттягивая момент расставания, ползли по коридору к двери. Там Санька каждый раз вставал к ней спиной и шумно вздыхал, когда Костя нагибался обуться, затем заводил руку назад и поворачивал ключ. Церемония прощания продолжалась очередным жадным поцелуем и каждовечерним повторяющимся диалогом:
– Коо-от, я не хочу тебя отпускать,– шептал Саня. Отличие могло быть лишь в том, что шепот этот приходился Косте то в губы, то в ухо, причем с его мочкой у Сани во рту в тот момент. То в глаз левый или правый, зависело от того куда он тыкался, потому что Костя и сам старался поцеловать первое что попадалось ему под губы.
– А я не хочу уходить,– совершенно искренне всегда отвечал Кот. Еще через минуту оба начинали понимать, что были готовы ломануться обратно в комнату, поэтому, в конце концов, отлипали друг от друга. И Костя тащился чуть живой домой, чтобы напомнить своим родителям, что у них все еще был сын. Валился в свою холодную постель и старался быстрее уснуть, чтобы скорее наступало завтра.

Еще раз счастливо улыбнувшись, Саня провалился в сон.

***

– Кот, ты помнишь, что я тебе ночью предлагал? – сделал вторую попытку Сашка утром за завтраком.
– Бля, Сань, только не говори мне, что я проспал твое предложение повторить еще раз то, что ты вытворял со мной вчера, – замер Костя, забыв донести до рта вилку с кусочком яичницы, – я себе этого просто не прощу, потому что это было круто. Кстати, где ты этому научился то?
– Где и чему научился, я расскажу тебе минут через десять. В процессе. А пока доедай, давай, чудовище. Если я правильно помню, то на море ты ни разу не был, вот я и спросил, не хочешь ли ты туда съездить?
На мгновение воцарилась мертвая тишина, но потом раздался радостный вопль, по которому аборигены, например, Австралии, однозначно, признали бы своего. Правда, не понятно, каким образом оказавшегося в кухне одной из квартир далекой России. Саня мысленно перекрестился, хотя никогда особо не верил в бога и пожелал крепкого здоровья дедушке соседу, надеясь, что этот крик не довел того до инфаркта. А спустя еще полсекунды, уже подставлял лицо под сумасшедшие Костины поцелуи и очень старался остаться невозмутимым, чтобы довести-таки дело до конца.
– Я так понимаю, что ты согласен? – сдерживаться дальше под градом поцелуев сил почти не оставалось, но Сашка никогда не забывал, что в их паре за ум и тем более разум, отвечал именно он. Видимо, потому, что был выше сантиметров на… много. Поэтому, надо было вырвать вразумительный ответ, чтобы со спокойной душой и совсем уже неспокойным сердцем – кто ж выдержит такой напор нежности и радости – утащить Костю в постель и сотворить с ним что-нибудь не слишком пристойное, раз уж он был так впечатлен вчерашним новым опытом.
– Да, Саш, да, я согласен, я очень-очень согласен! – Кот никогда не умел сдерживать свои эмоции, но этот раз бил все рекорды. Он улыбался, но глаза подозрительно блестели. Он целовал, то нежно, то почти кусая. Он то шептал слова благодарности небесам, черту, но больше всего Саниным родителям за самого Саню, понятное дело. То стонал ему в губы, что должен вот прямо сейчас, сию секунду показать ему, как он рад, счастлив и любит своего Сашку за все-все.
Собственно, вопрос можно было считать решенным, сдерживать себя дальше толку не было никакого, поэтому, подхватив Костю под задницу, Санька рванул в кровать.
Спустя некоторое время, чуть живые в одном смысле и очень живые в другом, мальчишки бурно обсуждали куда, когда и на сколько они могут уехать. Единогласно пришли к выводу, что надо зайти в турагентство, причем, обязательно первое, которое попадется по пути, потому что, именно там им предложат что-то особенное.
Повторив, на этот раз не спеша и со вкусом, недавние действия в слегка упрощенном варианте, ребята решили не тянуть кота за хвост, коего у Кота никогда и не было, наконец, оделись и вышли из дома.
– В какую сторону двинем, Кость? – выйдя из подъезда, парни озадаченно озирались, словно не прожили в этом районе уже полгода.
– А давай налево, Сань, там всегда интереснее, – Костя поиграл бровями.
– Налево, так налево, – легко согласился Сашка, – веди, Сусанин.
В отличие от того самого известного Сусанина, Костя спокойно идти не мог от слова «никогда». Мгновенно нашел, валяющуюся жестяную банку Колы и пасанул Саше. Так, изображая, как минимум Зидана и Месси, мальчишки добрались до поворота на проспект. Ну, а там уже надо было вести себя более цивилизованно. Посему «жестяной мяч» был любовно отправлен в ближайший куст, чтобы на обратной дороге продолжить игру.
Им обоим казалось, что их подгоняет какая-то неведомая сила: «Быстрей, быстрей идите, мы вас ждем!» И мальчишки почти бежали, постоянно переглядываясь и широко улыбаясь. Жаль, что за руки взяться было нельзя. Приходилось притормаживать, чтобы не потерять друг друга в толпе. Кто из них внезапно остановился первым, будто натолкнулся на невидимую преграду – они не поняли. А может, что скорее всего, оба одновременно. Так же синхронно повернули головы и увидели неприметную дверь и не менее неприметную, перекособоченную, словно наспех, лишь бы как приколоченную вывеску Турагентство «Чу & До»
– Чудо, говорите? Ладно, идем, Кот, проверим, что там за чудеса дают, – Саня очнулся первым, забил на то, кто и что подумает, смело взял Костю за руку и толкнул дверь. Та легко и бесшумно открылась, и парни шагнули вперед.
– Саш, а ты раньше знал об этом агентстве? Вроде ходим по этой улице уже не один день, но, мне кажется, его тут никогда не было, – Костя, явно забыв, сколько ему лет – неважно, что было то их всего восемнадцать – с детской непосредственностью и любопытством озирался по сторонам. Саня тоже был слегка взволнован, но показывать этого не собирался. Стараясь не вертеть головой, как Костя, он просто поглядывал то в одну сторону, то в другую, не забывая ни на мгновение о том, что он порвет, убьет и разнесет тут все к чертям, если кто-то в этом странном месте покусится на его сокровище. Ну, попытается разнести, уж точно. А место таки было странным. Вместо привычных освежителей воздуха, тут пахло… лесом, травами и счастьем. Если счастье, конечно, можно было бы понюхать.
– Проходите смелее, мальчики, – внезапно раздался мощный приятный мужской голос откуда-то из-за угла.
Мальчики дружно вздрогнули, переглянулись, словно подбадривая друг друга, мол, не боись, я с тобой, и шагнули навстречу чуду.
– Охуеть, – прошептал Кот, увидев мужчину, сидящего за столом, – Сань, он не человек, отвечаю.
Человеком был этот мужчина или ловко под него маскировался, но посмотреть там определенно было на что. Высокий, широченные плечи, чуть подкрученные вверх усы и по-новомодному окладистая борода прилагались. Одет он был вовсе не в строгий офисный костюм. Удобная футболка и почти белые джинсы с прорезями на коленях. Дополнял сей запоминающийся образ бейджик с именем «Сеня».
– Перестань на него пялиться, – сквозь зубы произнес Саня Косте, хотя сам готов был рассматривать это чудо природы, еще минут несколько. Но, как вы помните, он был разумом и умом в одном лице, поэтому взял себя в руки, и уже громче сказал:– Драсте.
– И тебе не кашлять, – улыбнулся Сеня, – но, если вдруг, то обращайся. На море собрались, мальчики? – перейдя на более деловой тон, продолжил Сеня, доставая какие-то бумаги из ящика стола и не обращая никакого внимания на удивленные лица пацанов.
– Откуда вы знаете? – не выдержал Кот и, на всякий случай, сделал шаг ближе к Сашке.
– Работа у меня такая, Кость, все знать, – опять заулыбался Сеня, – и не спрашивай, откуда я знаю ваши имена. Лучше подойдите, посмотрите и решите, подходит ли вам… это море.
Дважды просить нужды не было, как не было и сомнений, что они согласятся на все и сразу. Этому человеку отказать было решительно невозможно. Поэтому, едва взглянув на рекламные проспекты, не понимая толком, что там за море и в какой стране оно находится, Сашка с Котом переглянулись и хором сказали:
– Подходит!
– Вот и славно, ребятки, вот и славно, – Сеня на мгновение задумался, внимательно глядя на застывшую пару, затем широко улыбнулся, словно соглашаясь с какой-то мыслью, и добавил непонятное: – им там понравится, да?
В ответ раздался едва уловимый перезвон колокольчиков, и мелькнуло разноцветное облачко где-то в районе ушей Сени.
– Я понял, понял, угомонись уже, болтушка. Лучше слетай-ка домой, проверь, чем Килька занят, а то мой телефон сегодня подозрительно молчит, – продолжал разговаривать не понятно с кем этот удивительный человек.
Сашка с Костей удивленно переглянулись, а потом посмотрели в разные стороны. Однако, в помещении определенно больше не было никого.
–Так, ну что, бойцы, билеты готовы, вылет завтра в полдень, – Сеня протянул Сане конверт.
Мальчишки, в который раз, переглянулись. Красивые и большие глаза обоих стали еще больше и, безусловно, еще краше.
– Как завтра? – удивились парни. Снова синхронно.
– Ну, а зачем тянуть за то, чего у Кости нет? Экзамены вы сдали, время до учебы есть, – подмигнул Сеня нашим героям, чем ввел их в окончательный ступор и вызвал румянец на лицах обоих, – это очень… скажем так, редкий рейс, так что, не проспите.
–Так мы, это… можем идти? – очнулся Саня, и потянул за руку все еще застывшего Кота.
Вышли молча. Так же, молча, прошли несколько шагов, а потом прорвало одновременно обоих.
– Блядь, Кот, что это было?
– Са-а-ань, он точно не человек! Он… на дракона похож!
– Кот, какого на хрен дракона, ты че курил и когда успел, интересно? Тоже мне скажет, дракона! Их не бывает.
– Ничего я не курил, и сам дурак, а я тебе говорю, что не человек он! Не знаю, как объяснить, но точно знаю, чувствую.
– Чувствует он, ага, – Саня даже остановился и стал внимательно рассматривать зрачки Кости, а то, мало ли, что в этом странном агентстве случилось с его мальчишкой. Вдруг прозевал, не уследил и кто-то, с кем разговаривал Сеня, таки что-то распылил в воздухе. Только почему ж тогда оно не сработало на самого Сашку? Одним словом, подозрительно оно там все было. И само агентство, и Сеня, и море… Кстати, о море. Сашка резко выдохнул и достал из кармана билеты.
– Бля, Кот, не нравится мне эта шняга, – Саня вертел билеты на самолет, пытался ногтем стереть отпечатанные буквы. Может, оно ненастоящее? Даже к носу поднес понюхать. Но ощутил лишь запах свежей типографской краски и дорогой бумаги. Все, как полагается.
– Чего это, Саш? Билеты как билеты, чем ты недоволен? – Кот был явно где-то далеко в этот момент, и его мозговая деятельность была почти осязаема.
Наверняка пытался понять, откуда он знал о том, что Сеня дракон. Саня улыбнулся, вспомнив все клады, которые они искали с Котом, потому что тот был уверен, что они существуют. Так и сейчас. И можно было даже не пытаться разубедить его, что в двадцать первом веке продолжать верить в эти сказки для маленьких девочек, по крайней мере, глупо. И тут оно пришло.
– Ко-о-от, стой! – завопил Саня, схватив Костю за рукав, развернул к себе, помахал билетами перед его лицом и, почему-то перейдя на шепот, добавил: – на них не указана страна, Кот! Куда мы с тобой летим? На что мы подписались и почему Сеня этот, на которого ты, кстати, смотрел слишком долго, и за это ответишь мне дома, не взял с нас ни копейки?
– Ага, я ж говорил, что он дракон, Сань! – вместо испуга или удивления на лице Кости было столько радости и восторга, что Сашка и сам сразу успокоился. Сеня дракон, и этим все сказано. Кот спокоен, значит, и Сашка может выдохнуть. Ну, а что? Логично же – драконам деньги не нужны и билеты они раздают налево и направо.
Решив забить на все подозрительные факты, Сашка окончательно расслабился и мгновенно забыл обо всем. Что бы ни произошло, они будут рядом, а значит – ничего не страшно.
Придя домой, мальчишки бурно отметили предстоящее путешествие. Кот был наказан за то, что пялился на Сеню, впрочем, он был согласен принимать такое наказание еще не раз, каждый же раз громко подтверждая, что лучше Сани нет, не было и не будет никого во всей вселенной. Отдышавшись и вернувшись в наш грешный мир, парни решили пару минут подремать, а потом уже покидать трусы и носки в сумку, чтобы утром не бегать, выпучив глаза.
– Кот, бля, просыпайся скорее, мы, походу, проспали, – Саня явно забыл о дедушке соседе снизу, которому желал здоровья вот только вчера, и голосил похлеще Шаляпина.
Подскочивший на кровати Костя имел удовольствие наблюдать премилую картину – носящегося по квартире Саню, кидающего все, что под руку попадется в дорожную сумку. И все бы ничего, но молодость и здоровые реакции тела никто не отменял, поэтому Костя почти замирал, когда Сашка со своим гордо торчащим достоинством, пробегал в опасной близости от углов, дверок шкафов, да и вообще. А вдруг не вписался бы в поворот, больно же было бы. Пожалеть пришлось бы, подуть, опять же. А где подуть, там и лизнуть, а где лизнуть, там и прощай поездка к морю, потому что, если они прикасались друг к другу, то отвлечь их потом не мог никто, включая армагедец, армазвиздец, писец, одним словом никто, как бы он не звался.
– Сань, выдохни, все успеем, – Костя встал во весь свой невысокий рост на кровати, уловив момент, запрыгнул Сашке на спину и прикусил ухо, – без нас не улетят, поверь мне.
– Кот, три секунды на отпустить мое ухо, или ты сам знаешь, что случится, – почувствовав на себе тепло любимого тела, Саня сразу расслабился. Что бы ни происходило вокруг, стоило Косте прижаться, обнять, даже просто прикоснуться к нему, все беды, страхи и волнения, как рукой снимало.
– Не успеем, да, Саш? – выпустив-таки изо рта Сашкин орган, который для слуха, на минуточку, что бы вы там себе не вообразили, и все еще изображая коалу, Костя водил носом по Саниной шее, вдыхая любимый запах.
– Нет, Кот, – прохрипел Саня. Ну, не мог он спокойно реагировать на такое. Не мог. Да и кто бы смог?
– Давай, родной, морды моем и погнали, лучше там пошляемся, – перехватив Костю, Саня не удержался и все же поцеловал его. Жадно и глубоко. Вы совершенно правы – как всегда. Но в ванной, во избежание, старались не прикасаться друг к другу, хоть и не очень успешно. В общем, не побрившись и даже не поев на дорожку, парни схватили паспорта, сумки и побежали к метро.
И снова Сане все казалось подозрительным. Зеленый свет на всех светофорах по дороге к подземке, поезд, словно их поджидавший, почти пустые вагоны. Казалось, что город вымер. Или же какие-то силы создают им условия и убирают все возможные препятствия по дороге в аэропорт. Кот, в отличие от Сашки, всего этого, казалось, не замечал. Спокойно прошествовал к свободным местам, удобно уселся и оглянулся на Саню.
– Саш, ну ты чего тормозишь? Иди, падай, – Костя похлопал по сидению, будто подгоняя любимого.
– Кот, что-то не так, – в который уже раз, задумчиво произнес Сашка.
– Да, угомонись ты уже, Сань, так-не-так. Мы едем на море! Давай забьем на все и будем просто ловить кайф, – по причине почти полного отсутствия людей – несколько все же сидели где-то впереди вагона, но спинами к ним – Костя смело прижался к Сашкиному боку, удобно устроил голову тому на плече и стал выводить какие-то узоры на слегка запотевшем окне.
Саня демонстративно шумно выдохнул, изображая смирение, но не согласие, и стал зачаровано следить за Костиными пальцами. Опасное, однако, занятие, скажу я вам. Потому как, пальцы были, во-первых, сильно любимы, во-вторых, сильно красивы – длинные, тонкие, с аккуратными овальными ногтями. И, в-третьих, Сашка прекрасно знал и помнил, что и как эти пальцы умели делать. Кот, увидев в отражении Санино прибалдевшее лицо, улыбнулся, не переставая выводить загогулины, внимательно следя за Сашкой, написал три заветных слова и замер в ожидании. Ожидание было не слишком длительным. В Саниных глазах на долю секунды мелькнул страх – они же были не дома за безопасными стенами, где смело могли вытворять, что душе угодно – но, вспомнив, что людей рядом нет, потеплели и засветились тем особенным, отличающим всех влюбленных и счастливых людей на земле светом. Несколько секунд они так и смотрели друг на друга в отражении окна, понимая и мысленно разговаривая, а затем Сашка наклонился и прошептал:
– И я тебя, Кот, и я тебя, – одновременно все же стирая буквы со стекла.
Спустя минут двадцать мальчишки стояли у входа в здание аэропорта.
Сотни людей: служащие, таможенники со служебными собаками, прилетающие и улетающие, дети совсем маленькие и постарше, плачущие или мешающиеся под ногами, уставшие матери, слегка нервные отцы. Этот особенный отдельный мир не затихал ни на секунду. Счастье от долгожданной встречи, слезы и разбитые от предстоящей разлуки сердца, рухнувшие или только появившиеся надежды. Эмоции, которые, казалось, можно было потрогать. Эмоции, которые словно затягивали тебя в некую воронку, из которой было невероятно сложно выбраться. Но чудеса продолжались, потому что вокруг парней словно был небольшой круг защиты. Их не толкали, к ним не обращались с вопросами по поводу того, где тут ближайший туалет, шум и гомон были как-будто приглушены. Мальчишки свободно шли к стойке регистрации.
– Сань, я сейчас скажу кое-что, а ты обещай громко не ржать, – Костя, вдруг ставший серьезным, не на шутку напугал Сашу.
– Честное пионерское. Колись, давай, что в твоей башке твориться опять.
– Просто подумал, что самолеты… они как бумажные змеи, что ли. Будто между людьми, которые встречают или провожают и которые возвращаются или улетают, сотни нитей… что связывают сердца. А некоторые нити тянуться вверх следом за самолетом, но потом медленно падают вниз, потому что… потому что, Сань, второе сердце эту нить оборвало.
– Эм-м, Кость, ты чего, а? – Саша всегда напрягался, когда у Кота наступали такие внезапные приступы размышлений.
– Да вот что-то, как-то подумалось. Ладно, сам знаю, что гоню романтичную пургу. Просто обещай мне, что наша нить никогда не порвется, – Костя повернулся и очень внимательно посмотрел Сашке в глаза.
– Кот, вот чего ты меня рассупонил всего?
– Чего я с тобой сделал?
– Рассупонил!
– Рассупонил?
– Именно, Кот, именно!
– Сань, ты хоть знаешь, что это значит?
– Знаю, представь себе. Просто приснились мне как-то девчонка с котом говорящим. И не ржи, я не виноват.
– Девчонка… с котом? Не со мной, надеюсь?
– Не с тобой, дурилка. Еще не хватало, чтобы ты мне с девчонками снился.
– Мне нельзя, а самому снятся какие-то девчонки… Ну, и чё они там делали с этим говорящим котом?
– Не, девчонка прикольная была. Лохматенькая такая. На крыше они сидели ночью, на звезды смотрели и болтали. Ну, чета шепотом в основном, я не мог расслышать. Только это слово и услышал. Она ему что-то пошептала, а кот и говорит, мол, рассупонила ты меня всего. Короче, у них это явно значит, что растрогала. Прикольно прозвучало, вот и запомнил.
– Короче, Сань, сбил ты мне весь рыдательный настрой парочкой своей.
– Никогда, Кот. Ну, то, что ты там говорил вначале, – тон Сашки мгновенно стал серьезным, – а парочка все же смешная была. Ладно, пошли, давай, вон наша регистраторша заждалась уже нас.
Саня, было, занервничал опять, потому что рядом с другими окошками очереди толпились огромные, а около их не было ни единой души. Уже открыл рот, чтобы высказать вслух очередные претензии всему происходящему, но увидел улыбку от уха до уха на лице Кости и решил не доводить любимого.
– Доброе утро, – Кот быстро прочитал имя на бейджике девушки, – Катенька. Вам уже говорили сегодня, что вы красавица?
Сашка чуть не подавился жевательной резинкой, которую буквально за минуту до этого успел запихать в рот. Мало того, что все вокруг было странным, так еще и его Кот вдруг решил пофлиртовать с девушкой. Явно задумал мелко отомстить за сон, гаденыш. Значит, будет безжалостно наказан. Ведь, как говорил кое-кто мудрый: «Каждый сам пиздец своего счастья».
– Вы знаете, молодой человек, говорили, – заулыбалась в ответ Екатерина, – но, ни у кого из них не было такой сногсшибательной улыбки, как у вас, уверяю. Вот ваши билеты, ребятки. Хорошего полета и мягкой посадки вам.
Забрав билеты, мальчишки пошли в сторону зала вылетов, но Саша, не выдержав, обернулся еще раз. Мечтательное выражение на лице женщины заставило его слегка покраснеть и скорее отвернуться.
– Кот, вот бля буду, она сейчас представляет примерно то, чем мы с тобой утром занимались, – толкнув Костю в бок, засмеялся Саня, – ох уж эти женщины и их фантазии.
– А слабо… – тут же подхватил Костя, но Сашка решительно пресек эту попытку.
– Слабо, Кот! Нефиг тут цирк устраивать.
– Понял, не ору, не бей только, – Костя примирительно прикоснулся к Сашкиным пальцам и быстрее засунул руку в карман.
Пройдя все проверки, мальчишки, наконец, оказались в дьюти-фри зоне, послонялись по магазинам, выпили чаю в кафе и, найдя два свободных места в углу, стали разглядывать народ. А спустя еще полчаса сидели в самолете, непонятно какой авиакомпании, непонятно куда собирающейся их доставить. Сашка устал волноваться и опасаться, а Коту было пофиг на все изначально. Сидят же уже в самолете, который через несколько минут взмоет в небо, так чего нервничать то? Поздно пить боржом, как известно. Им ведь обещали море, а где море, там и белый песок, и… О том, что будет еще, Кот предпочитал думать меньше… как вы правильно догадались – во избежание.
Рядом с их местами остановилась стюардесса. Нет, не Жанна. Жаннами такие красавицы-блондинки со стильными стрижками и идеальной фигурой не бывают. Таких могли звать только как-то особенно. Например, Натали.
Посмотрев на Саню с Котом, она хитро улыбнулась, достала из кармашка мобильник, быстро набрала номер и вполне себе громким шепотом заговорила:
– Мотя, они тут, и они охуительны… ладно, не матерюсь вслух, не ругайся… да, прилечу и все расскажу… хорошо, обещаю не пялиться сильно… да, родная, я тебя тоже… пока, целую.
Нажав на отбой, девушка подмигнула парням и пошла дальше по салону. Вскоре вернулась, тыкнула в какие-то кнопки на внутреннем телефоне.
– Заводи движок, Дэн, усё готово. Ща приду, поржем.
Самолет, однозначно, был ненормальным, но Сашка лишь вздохнул. Деваться некуда, их таки ждало приключение.
Наконец взлетели. Мальчишки уткнули носы в иллюминатор и любовались видом родного и любимого города. А поскольку Кот сильно наклонился и почти улегся на Саню, то можно было и за руки взяться – никто не заметит. Когда набрали высоту и выровнялись, все занялись кто чем.
Справа от Сани с Костей сидела компания молодых красивых женщин, которые радовались так, будто встретились впервые. А, может, так и было, потому что они громко обсуждали кто откуда. Кто-то был из далекого Азербайджана, кто-то с Украины, из Латвии, Эстонии, Белоруссии и, конечно, России. Женщины втихаря пили из одноразовых стаканов вино, которое делал, по словам той, которая и наливала, ее муж. Мальчишки переглянулись, улыбнулись и одели наушники, чтобы не краснеть каждые полминуты – юмор девушек был вполне себе определенной темы, которую они дружно называли «слэш».
Полет оказался недолгим. И то, что никто так ни разу и не произнес название страны, в которой они совершили посадку, никого, похоже, не волновало. Женской компании это и подавно было неважно. Они вообще, казалось, не обращали ни на что внимание после выпитого вина. А садился самолет под их не совсем стройное, но дружное пение известного хита. Одним словом, все были счастливы и, когда открыли двери, гуськом потянулись к выходу. Прощаясь со всеми с улыбкой на лице и желая хорошего отдыха, Натали не удержалась и шлепнула мальчишек по задницам, еще шире улыбнулась, подмигнула и заговорщицки прошептала:
– Оторвитесь, мальчики, там по полной.
«Мальчики» охренели уже в который раз за сутки. Уточнять, где именно им надо оторваться не стали, сбежали по трапу и пошли в сторону выхода в город. Названия, которого все так же таинственны образом они нигде не видели. Даже привычная и обязательная вывеска «Добро пожаловать…» была просто с приветствием. Еще один сюрприз ждал их на выходе из здания аэропорта. Непонятного вида мужичок, держащий в руках табличку с их именами.
– Сань, молчи, – заранее предупредил Кот, заметив, что Сашка открыл рот.
– Ладно, но, если что, я тебя предупреждал, да? – прошипел Саня.
Чего бы там не напридумывал себе Сашка, но их не продали на органы, не продали в рабство и не завербовали иностранные спецслужбы. Молчаливый водитель быстро довез их до какой-то совершенно невообразимой хижины, выгрузил немудреные пожитки из багажника и, сверкнув на прощание глазами, укатил.
– Я понял, Кот, можешь не начинать даже. Он тоже дракон, ага, – опередил Саня готового завопить Костю.
– Вот почему мне такой Фома-неверующий попался, – театрально вознеся руки в небо, произнес Кот. Но, увидев, что должного эффекта это не произвело, решил сменить тактику, подкрался к Сане, запрыгнул на спину и жарко прошептал в ухо:
– Сань, кидай нафиг вещи, пошли скорее, я соскучился.
Это всегда срабатывало мгновенно. Забыв о драконах, страхах и нервотрепке, Саня рванул к хижине.
О том, что внешность обманчива не только у людей, парни поняли после того, как приходили в себя, оглядывая свое жилище. Снаружи это было – не пойми что, зато внутри все было очень даже. С огромной удобной кроватью, теликом, музыкальным центром, шикарным душем. Одним словом, со всем необходимым для прекрасного отдыха.
Перекусив легкими закусками, которые очень кстати оказались в холодильнике, парни таки решили сходить к морю хотя бы ненадолго. Не мог Костя ждать до утра. Первые шаги от хижины он еще старался делать равнодушный вид, но потом ускорился и, уже не смущаясь, побежал вперед.
– Море, Сань, мо-о-о-ре! – кричал он на ходу, оборачиваясь к Саше. Казалось, что еще немного, и он взлетит. Сашка пытался оставаться серьезным, но безграничная и немного детская радость Кота не могла оставить равнодушным и его. Догнав Костю, Саня схватил его за руку и вместе они с разбега вбежали в воду. А дальше… дальше были радость, смех и поцелуи. Благо рядом не было ни души. Накупавшись и набесившись в море, мальчишки добрели до своего жилища, быстро ополоснулись под душем, рухнули в кровать, обнялись и отключились.
Наутро, после неспешных ласк, после завтрака, который кто-то заботливо оставил на ступеньках, они опять пошли к морю. Погода была изумительной, море невероятного бирюзового цвета, как на всех рекламных фотографиях, дул теплый несильный бриз и пахло чем-то прекрасным. На этот раз, пытаясь хоть сколько-то сдерживаться – все же рядом были люди – мальчишки дошли до воды, скинули шорты, бросили полотенца и уже там опять отпустили себя. С криками и воплями рванули в волны. Вода была, как то самое парное молоко, волны были невысокие и неопасные, поэтому парни решили не просто прыгать и нырять недалеко от берега, но и поплавать чуть дальше. Плыли не спеша, наслаждаясь и внезапно увидели огромный валун, на котором, по-турецки сложив ноги, сидела молодая женщина в прикольных дредах и клевых кедах. Она, удобно опираясь на спины мужчин, которые сидели позади нее, прижавшись друг к другу, что-то увлеченно печатала в ноутбуке и хитро улыбалась, слушая их перепалку. Иногда вставляла фразу, те на секунду затихали, а затем с новыми силами начинали что-то друг другу доказывать. При этом совершенно по-детски болтали ногами в воде. Несмотря на бурное обсуждение, было очевидно, что это очень близкие люди и, на самом деле, все происходящее доставляло этой троице огромное удовольствие.
– Са-а-а-ань, – чуть не захлебнулся Кот, – бля-я-я-дь, ты видишь кто это?
– Вижу, не ори ты так. И рот захлопни, а то воды ща наглотаешься, – Саня старался не пялиться сам и оставаться, как обычно, равнодушным. С трудом удавалось, на самом-то деле. Не каждый день видишь посреди моря двух звезд мировой сцены, да еще и только в шортах.
– Твою ж мать, Сань, откуда они тут, как думаешь? – не мог успокоиться Костя, нарезая круги вокруг Сани.
– Откуда-откуда, дракон твой принес, ёпта, откуда еще, – подстебнул Кота Сашка, – да не мельтеши ты, рыбка золотая. Поплыли отсюда, мы же это… воспитанные, типа, пусть люди отдыхают, – первым развернулся и поплыл в сторону берега.
Костя еще раз посмотрел на кумиров миллионов, которые сейчас и близко не напоминали звезд, и поплыл догонять Саню.
Полежав и обсохнув под теплыми лучами солнца, мальчишки решили прогуляться по берегу. Это место все же было странным, даже Костя это начал понимать. Что-то витало в воздухе. Какое-то необычное тепло, не температура воздуха, а что-то внутреннее что ли. Умиротворение, волшебство и ощущение полного и абсолютного счастья. И люди, которые были на пляже тоже, казалось, светились изнутри. Все, мимо кого проходили Сашка с Котом, отрывались от своих занятий и улыбались им, будто они были знакомы сто лет. Они все были очень разными, но, в то же время, чем-то похожими, словно их всех что-то связывало. Красивая, светловолосая женщина, которая расчесывала волосы маленькой девочке и тихонько читала ей стихотворение. Молодая мама, баюкающая на руках маленького сына, рассказывала ему какую-то сказку, явно собственного сочинения. Уже знакомая по самолету веселая компания женщин, начавшая дружно улюлюкать и махать им руками. Невероятно красивый мулат, рядом с ним сидел странного вида крашенный парень. Еще одна прикольная парочка почему-то смеялась тому, что один из них любит виски. Пройдя еще немного вперед, мальчишки увидели, скачущего на чистокровном английском жеребце молодого мужчину. Приблизившись, он улыбнулся, отсалютовал им и направился в сторону тех веселушек. Еще через несколько шагов они подошли к черноволосой женщине, которая улыбнувшись им и подмигнув, продолжила складывать у кромки воды из камушков чье-то имя. Проходя мимо нее, мальчишкам показалось, что они снова услышали перезвон колокольчиков.
Нагулявшись и накупавшись, Саня с Котом вернулись в свою чудо-хижину, перекусили и провалялись в кровати до самого вечера. В этом странном месте странным было и время. Оно пролетело стремительно и в последний вечер перед сном они еще раз пошли на море. Костя, как обычно несся впереди и не видел ничего вокруг. А вот Сашка заметил их сразу. Они стояли около самой воды. Старший бережно прижимал к себе младшего. Они не разговаривали и, казалось, даже не шевелились. В ярком свете луны их тень была... Одна. Одна на двоих. Да они и были словно одним целым. И почему-то Саня отчетливо понял, что им нельзя мешать. Это мгновение, это море, луна сейчас должны принадлежать только им. В два прыжка догнал Кота, схватил, приложил палец к губам, давая понять, что шуметь не надо и быстро повел в другую сторону. Надо отдать должное Косте – он не проронил ни звука, пока они не удалились на приличное расстояние. Но там уже не выдержал:
–Ну, и по какому поводу мы рвали когти, словно за нами погоня началась, Сань?
– Ну… – замялся Сашка, – там пара была, ты и не заметил, а я решил, что им надо только вдвоем побыть.
– И давно ты у меня таким чутким стал, Сань? – Костя подошел вплотную и уперся лбом в грудь Саши. Постоял так несколько секунд, поднял глаза на смутившегося Сашку, улыбнулся и сказал: – Ладно, надо так надо, идем, дальше отойдем, я все же хочу еще раз искупаться.
Простившись с морем, мальчишки не спеша вернулись к себе и сладко уснули. А утром их разбудил привычный звон будильника…

***

– Са-а-ань, мне тако…
– Кот, мне сёдня тако… – одновременно заговорили оба, глядя друг на друга огромными глазами.
– Сань, море?
– Ага.
– Нам, что все это только приснилось?
– Понятия не имею, Кость. А могло вот так обоим одинаково?
– Да хрен его знает, но все было очень реалистично, – Кот вдруг резко сел в постели, заозирался по сторонам, словно искал доказательства какие-то. Вскочил, кинулся к сумке, которая была во сне, вытряхнул все на пол и радостно закричал, – Саш, песок! В сумке песок, значит, это был не сон?
– Короче, пошли-ка к тому Сене сходим, может, он объяснит что-нибудь.
Быстро собрались и помчались в турагентство. Дорога была знакома, магазины, киоски, автобусные остановки были теми же, но почему-то на месте той кособокой двери была вполне себе новая и красивая стеклянная дверь в кафе. Мальчишки молча посмотрели друг на друга и вошли внутрь. Помещение оказалось практически пустым. Кроме симпатичной молодой девушки за стойкой, в зале сидел только один чудной старик, который читал газету.
– Добрый день, Надя, а вы давно тут работаете? – спросил Саня у улыбающейся девушки. Все же бейджики – это спасение.
– Да уж несколько лет, ребят, а что случилось?
– Да, вот, понять не можем куда исчезло турагентство одно, в котором мы были… наверное, – не очень уверенно закончил Сашка.
– Нет, мальчики, отродясь тут не было никаких агентств, может, улицу спутали?
– Да, похоже на то. Ладно, спасибо, пойдем мы тогда, – Саня потянул за рукав Кота, который смотрел во все глаза на старика за столиком.
– Не за что, приходите к нам еще, у нас пироги очень вкусные, – еще шире заулыбалась Наденька.
Сделав шаг в сторону двери вслед за Саней, Костя не выдержал и обернулся. На мгновение ему показалось, что рядом с рукой девушки мелькнуло что-то очень похожее на рыбью чешуйку. Подняв взгляд на Надю, Кот увидел смеющиеся глаза и вдруг подмигнул ей, будто все поняв. Девушка подмигнула ему в ответ и приложила палец к губам. А открывая дверь, мальчишки услышали вовсе не старческий, а громкий хорошо поставленный голос старика:
– Еще не скоро, но Новый год всем принесет счастье, любовь и радость. Да, так и есть, счастье. Проявилось точно, больше не меняется.
Саня с Котом переглянулись и, видимо, одновременно подумали, мол, какая разница, было ли это море настоящим или приснилось. Главное ведь, что приснилось обоим, и были они там оба, а значит все остальное – неважно.
Тем более что счастье проявилось и больше не меняется!

Код для Обзоров

[L]Motik71[/L] <a href="http://zosiapupkina.diary.ru/p207386447.htm" target=_blank>рекомендует</a> ориджинал

@темы: мой текст

---

Я скучал.

который раз читаю и все плачу Яр, оно просто обязано быть и тут у меня и тут скажу, что убивать тебя не буду))))))

Когда я ехал на вокзал,
То о тебе лишь вспоминал.
И думал, что разлука -
Безжалостная сука!

Я вспоминал тебя везде,
И представлял: ты прямо здесь,
Рукой касаешься плеча.
На светлый образ твой кончал!

Я так скучал, что нету сил!
Я с горя много водки пил,
От удушающей тоски
Щипал девчонок за соски.

За член хватал прохожих
И получал по роже.
И даже бешено ебя
Кого-то, вспоминал тебя.

И хоть мне тут убиться,
Но их не помню лица.
Теперь один во тьму дрочу,
И вот чего сказать хочу:
- Мне без тебя хреново,
И кайфа никакого.

@темы: стихи

---

Ночная история

 Mila_Vish добро пожаловать, Мила)) очень тебе рада)) у меня нет Джеев, но есть всякое другое, надеюсь, тебе тут будет хорошо)) а встречу тебя Ночной с мальчиком, которого вчера Дэн подкинул)) прости, дорогой, но он вывзал у меня тока такую ассоциацию))) у меня в последние дни всяские волшебные истории были, и сёдня пусть будет тоже, но слегка другое волшебство)) расставание, ага, но оно тоже иногда бывает на пользу) потому что, если тебя любят, а ты, сцука, изменяешь, причем с девчонками, то нинада нам таких любовей))) мы себе другого найдем за 5 рублев))) такшта, досвидос)) ибо нех, как известно))) и нинада вопеть, что это не то, о чем мы все тут подумали номер не пройдет))) труселя бы хоть тогда не забыл одеть


Cкачать Gotthard Cheat & Hide бесплатно на pleer.com

там в машине на исходнике девчачьи ноги, если шо)

@темы: Ночная история

---

Приближаем Новый Год))

как и обещала, начну вот такой мобик) в течение всех 31 дней буду выкладывать по одной или несколько фоток, связанных с НГ) просто слишком много всяких безделушек есть красивущих и их хочется фотографировать)) если кто-то нибудь захочет присоединиться, буду очень рада))
пусть самое любимое играет) сколько бы лет не прошло, а песню все так же обожаю


Download Wham Last Christmas for free from pleer.com

начну с обезъянок, раз уж грядет их год)

1 декабря

по случаю начала, будут три))

они готовы выдвигаться в путь))

ну, и печеньки)) обожаю такие коробки)

2 декабря


Ленушка вчера дала мне такую простую подсказку)) коллажи так вот, чтобы не делать по несколько фоток одинакового почти содержания, буду сразу так) и сегодня у нас чудесные, сильно мной обожаемые, ангелы))

3 декабря

сегодня немного игрушек))

4 декабря

Еще один атрибут зимы и НГ или Рождества))) пледики) особенно в клетку) плюс камин бы)) шампанское и любимый человек рядом) что еще для счастья надо?

5 декабря

обещала белое)) плед, ангел, снежинки и игрушки и белая елка)

6 декабря

так, Мотька опростоволосилась))) оказалось, что открыточки у нас не такие старые, увы(( но пусть все же будут)

и бонус))) куда ж без старичка нашего)) выбирает самую красивую, видать)))

7 декабря

как время летит то))) сегодня пусть будет красное) новогодний цветок, правда, в виде игрушки на ёлку и посуда) еще одна моя слабость))

8 декабря

ко-о-о-онфетки))) разве НГ без них НГ?)) все эти Морозы и наборы и коробки))) обожаю)

9 декабря

во что мы упаковываем подарки?) пральна, в красивую бумагу или подарочные мешочки)) еще одна моя слабость))) пусть будут парочка сегодня))

10 декабря

без чего НГ не настоящий?)пральна, без шампанского и колы))

11 декабря

вот такие украшения и стиль прооосто обожаю невероятно)

12 декабря

лучше поздно, чем совсем поздно)) заканчиваются мои запасы, надо срочно фоткать новые) а сегодня пусть Деды будут)) все же выбор теперь огромный разных всяких)

13 декабря

скребу по сусекам))) не выходили никуда в эти дни( так что, сегодня вот такая милашка)))

14 декабря

еще разочек зашла в любимый магазин сегодня)) я бы все там купила))

15 декабря

у нас в кои-то веки -1!))) на окнах узор красивый, а камеру муж унес утром на работу и оставил, блинский блин) пробовала на телефон, но не красиво) поэтому сегодня еще один атрибут любого стола) салфетки) иногда они бывают такие красивые, что мне жаль ими вытираться))

16 декабря

в отделе тортов увидела вот такого Санту)) не могла мимо пройти никак))

17 декабря

пора начинать думать о том, что будет на праздничоном столе))

18 декабря

пару дней назад, у мальчишек говорили об игрушках))) вот пусть будет сегодня мечта всех девочек)) а, может, и не всех)) но я сама до сих пор с удвольствием их рассматриваю))

19 декабря

когда мы наконец собрались, так весь день дождь шел))) но хоть будет небольшое представление о нашей главной ёлке) у многих уже была, вот и моя пора пришла)

пусть и Хорошка будет)))

и башня наша)) до кучи))) качество было никакое, поэтому с эффектом краски)

20 декабря

еще один прикольный Санта))

21 декабря

носочков вроде не было у меня еще))

22 декабря

вспомнила наши слешерские фантазии, поэтому сегодня вот)))

23 декабря

сегодня вот такие гномы-свечки прикольные))

24 декабря

уже показывала отдельно, но пусть и тут будет))

а это мы гадали с малой)) это мой результат))) тока чаво тут вышло, хрен поймет)))
но погадать обязаны были))

25 декабря

выкручиваюсь, как могу))) елочка из винограда)))

и с орешками, мандаринами)))

26 декабря

мужу сегодня подарили))) и, похоже, я буду спать с ним))) в смысле с мужем и с ним)))))) он такой мягкий, просто мимимимимимими)))) волк в овечьей шкуре))))

27 декабря

еще один забег в любимый магазин))

28 декабря

вот такие два прикольных ангела и еще кукол из волшебной лавки)))

29 декабря

во-первых, у нас выпал снег, алилуя)) так что, для истории сохраним))

и еще волшебной лавки)) я понимаю, что хамылю нагло))) но это ведь может быть в качестве подарков)))

30 декабря

а сегодня вот так))))) потому как, нет ничего)))



значит будет так))

запись создана: 01.12.2015 в 19:47

@темы: моб.Приближаем НГ

---

Нуачо, я могу, ага))))))

Получить новогоднее предсказание из Диканьки!
Другие тесты от Ланы Тайгес

---

Сильно не бейте)))

пару дней назад, пока трепались полночи, выяснилось, что в планах у одного из любимых авторов есть гет)) мысль засела в голове моей лохматой, и в итоге вылилась в историю) нуавдруг проснется Муза твоя, Олеж)) да и песня на повторе))) попсааа, ага, но люблю я такое, чёуж)) такшта, слэшеры мои любимые, звиняйте, но немного погетимся))


Cкачать Для всех нас просто бесплатно на pleer.com

Они познакомились на какой-то вечеринке, наверное, где особо никто не рассказывает о себе) горячие взгляды, желание, страсть, все дела)) поехали к нему) там, понятное дело, запредельный секс, потом дурили и он ее фоткал))

а утром, голова прояснилась... и вроде как, и сказать нечего, и вообще карьера, 24 часа в сутки на работе и никаких обязательств

расстались неловко, так ничего и не сказав друг другу) но судьба, она ж такая хитрая))) чему суждено, то оно и случится) короче приехали они оба чуть позже на какие-нить переговоры и... охренели слегка, узнав друг друга) плюс, оказалось, что они конкуренты))) классика, да) но из серии любимых) ну, а дальше понятно, что все у них получится) наверняка не сразу, но все же))

@темы: Ночная история

---

А я вооот

чаво получила))) Наташ, спасибо тебе огромное ну, и теперь, когда у меня есть твой адрес, то и я обазательно тебе пришлю

@темы: подарок

---

И йааааа, и йаааа хочу быть хорошей))))

у Тани уволкла

---

Ночная история

Ленушка, ты ж вроде мне этого мужичка кидала в комментах как-то?)) И Оля хотела таких)) вот пришел черед)) и не простой) он у нас, оказыцца Санта, на минуточку))) который вот примчался в сантовскую их тусню на переодется, взять подарки и адреса))) а тааам) дружок его давнишний, с которым оченно непростые отношения у них)) явно любовь, в которой они низашто не хотят признаваться друг другу уже лет 200))) может, наконец в этом году получится у них?)) стоит же вот ждет его, аж раскачивается с нетерпёжу)))


Download Santa Claus Is Coming To Town for free from pleer.com

@темы: Ночная история

---

На улыбнуться

утащила у Олега

---

...и мотоцикл тоже

Новый текст от ostgut я хочу очень, чтобы он был и у меня)

NC17+

Дисклеймер: никогда не случалось, полностью вымышлено, материальных выгод не имею.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ для тех, кто здесь оказался СЛУЧАЙНО: данный текст содержит описание откровенных сцен гомосексуального характера с упоминанием реальных людей в качестве персонажей в вымышленном сюжете. Если у вас не было намерения читать подобное, прошу немедленно покинуть эту страницу.
Вы были предупреждены."

Жарко. Такого жаркого лета не бывало уже давно. Солнце палило так, что трава зачахла и подёрнулась нездоровой желтизной, а листву на деревьях обожгло до хрупкого коричневого пергамента.

Миха про себя на все лады клял тот день, когда ему в голову пришло, что взять с собой на фестиваль Карен – неплохая идея. Пусть, мол, развеется.
Ну да, ну да... Она-то, ладно, развеялась. Вон, порхает в платье до колен и в шлёпанцах из трёх тонких ремешков, и жара ей нипочём. Сам бы он тоже с удовольствием натянул прямо на голое тело какие-нибудь гавайские шорты с пальмами на заднице. И вьетнамки. А майку игнорировал бы вообще, как класс. В конце концов, не баба же он, чтоб обязательно сиськи прятать.

Но по настойчивой рекомендации Карен – то есть, после малого захода с вопроса «И кого это ты голым торсом соблазнять собрался?», который грозил перерасти в большой скандал – пришлось в целях безопасности капитулировать без боя. И шляться теперь в самый солнцепёк одетым «пристойно» – то есть, замотанным в тряпки с головы до пят. Если б можно было, Карен и в хиджаб его для верности завернула бы, надо думать.

Майка, джинсы… он с психу даже носки и тяжёлые ботинки напялил. Ну просто всё, как полагается приличному джентльмену. Галстука, жаль, под рукой не случилось. А так вообще – вот хоть прямо сейчас на вручение наград, мать его туда…
С таким же успехом можно было в космический скафандр упаковаться. И то, может, проще было бы – какая-никакая изоляция от атмосферных воздействий. Всё, что угодно, лишь бы отделаться от этой чёртовой пустыни Гоби в отдельно взятой земле Баден-Вюртемберг.

Блять, ну хоть бы тучку какую-нибудь, что ли? Или ещё лучше – дождь. Даже лучше бы ливень с грозой.
Ну да, и грязи по колено...
Всё не слава богу, как ни крути.

Михаэль смахнул пот со лба, ожесточённо взъерошил короткие волосы и повертел головой, присматриваясь – куда там Карен опять подевалась. Потеряется ещё в толпе, а потом, когда найдётся, мозги десертной ложкой доест – типа, «какого чёрта ты бросил меня одну?»
Женщины, они… ну просто женщины, что с них взять.

Он собрался уже окликнуть её, рявкнуть во весь голос – уж вялый шум фестивальной толпы, одуревшей от жары, он как-нибудь своим вокалом переорёт – но тут же зацепил взглядом знакомое цветастое платье неподалёку, метрах в тридцати справа, совсем близко к Таубертальвег. Там тоже заинтересованно толпились люди, но как-то… отдельно от фестиваля, что ли. Миха заметил среди них и Кая, с ним-то Карен как раз и разговаривала.

Она с Люттером вообще на удивление чудесно ладила, хотя остальных друзей и коллег Михаэля, пожалуй, недолюбливала, каждого в той или иной степени.
Ну, с другой стороны, Кай с женщинами умел дружить. Эдакий рыцарь в сияющих доспехах. Всё всегда поймёт и посочувствует. Поддержит, утешит, сопли-слёзы вытрет, доходчиво мозги вправит…
Женщины его ценили. И любили. Правда, как друга, по большей части. Но именно что «по большей»… а была ведь ещё и меньшая.

Жена у Кая, конечно, строгих правил, и характерец тот ещё. Измены она ему не простила бы ни за что, но ей – как впрочем, и всем другим посторонним, которые не в группе – и в голову не пришло бы никогда, что исключительный тихоня и аккуратист Кай вообще на что-то подобное способен.

Миха усмехнулся про себя. Ну да, конечно, неспособен... восемь месяцев в году на гастролях, на записи, ещё на чём-нибудь важном – и вдруг кто-то был бы неспособен. Ну-ну.

Правда, Кай даже налево гулять умудрялся всегда как-то аккуратно и благопристойно. Да что там гулять… он даже панковал по молодости умилительно осторожно и совершенно без последствий.

Миха так не умел. Ни дружить с дамами, ни обойтись без нежелательных неприятных приключений. Его отношения с женщинами всегда распадались на какие-то плохо связанные между собой составляющие. Флирт – отдельно. Задушевный трёп – отдельно. Секс – отдельно.
Брак, совместное хозяйство – это тоже, как выяснилось, вполне отдельно… отдельно от всего.

Миха иногда думал: жаль, для любви среди всего этого паноптикума так и не нашлось места.

Иногда, секундными вспышками, он искренне жалел, что вообще вляпался в семейную жизнь. Иногда казалось, что одному быть лучше. Что когда тебя никто не считает своим, лишь тогда тебе принадлежит весь мир.
И врать никому не надо...

Врать он не любил и толком не умел, но приходилось. А сделать так, чтобы не приходилось, почему-то никогда не удавалось.
А поскольку не умел, всё в итоге получалось не очень красиво.

Впрочем, такие мысли, если они и приходили ему в голову, он усердно гнал от себя. Они были слишком тревожными, слишком неприятными и неудобными. Тревожиться и беспокоиться Миха не хотел, ему от этого делалось неуютно жить, поэтому для надёжности он неизменно предпочитал по-страусиному сунуть голову в песок, пока гроза не пройдёт стороной.

В грозовые сезоны он пил и курил больше обычного и был особенно, почти истерически весел, говорлив и деятелен. Планка работоспособности подскакивала до невообразимых высот – его личная и всей группы вслед за ним. А после всё снова становилось, как раньше, и беспокоиться вроде бы было вовсе не о чем.
До следующей грозы, по крайней мере.

Неосознанно, в самом глубоком закоулке души он, пожалуй, ждал и надеялся, что Карен всё это осточертеет окончательно, и она просто подаст на развод, облегчив жизнь и себе, и ему. Он бы даже, может, и сам ушёл, но всё никак не мог собраться с духом.
Почувствовать себя ещё большим подлецом, чем есть, решительно не хотелось. Кроме того, это была всё-таки привычная, удобно разношенная петля, а испытывать судьбу, случайно впутавшись в новую, неизвестную, совсем не тянуло.

Карен, вопреки ожиданиям, самоотверженно терпела его выходки уже который год. Правда, попутно на всю катушку мотала нервы им обоим. Ей не нравилось абсолютно всё, без исключения: что его месяцами не бывает дома, что то и дело просачиваются какие-то неутешительные сплетни о его похождениях, что он заигрался в подростка, а ей вовсе ни к чему ещё один сын, что сорокалетний ребёнок – это уж слишком.
И помимо прочего, она способна была приревновать его даже к табуретке.

Миха довольно долго недоумевал: с тех пор, как они поженились семь лет назад, сам он не изменился ни на йоту, разве что юношеского максимализма поубавилось слегка. Так и какого же вдруг чёрта? А потом недоумевать постепенно перестал и начал просто привычно отгавкиваться от привычных претензий.
Инстинкты, рефлексы, ритуал… мысль в этих процессах больше не участвовала, разуму там не было места.
В результате никто никуда не уходил, и всё как-то шло – когда хуже, когда лучше. Терпимо, в целом.
Хотя могло бы, наверное, и совсем хорошо… но увы, никак не получалось почему-то.

- Это всё потому, что ты женщин не уважаешь, - высказал ему Люттер как-то раз.

Тогда была глубокая ночь, они возвращались автобусом в Берлин с очередного фестиваля. Все остальные уже давно мирно дрыхли на втором этаже найт-лайнера, а им двоим отчего-то всё никак не спалось. Они по очереди тихонько спустились вниз и теперь дуэтом старательно изничтожали чудом сохранившуюся в холодильнике водку, курили и трепались «за жизнь».
Они были порядком подшофе тогда, во время этого разговора.

- Чего это вдруг – не уважаю? - Миха хмыкнул удивлённо, сгрёб из пакета остатки чипсов, закинул в рот и весело захрустел. – У меня манеры. Я вообще джентльмен, каких поискать. Воспитанный, вежливый и обходительный. Любая тебе скажет.
- Да я не про манеры, - качнул головой Кай. – Так-то с виду, конечно, джентльмен… что не мешает тебе на женщин свысока плевать.
- Да ну бред какой! – фыркнул Миха. – Какое свысока? Меня что, не женщина родила и вырастила, что ли? Да ты и сам отлично знаешь, как я к маме отношусь. Ну вон, в гостях же недавно вместе были у неё…
- А! - отмахнулся Кай. – Мать, понятное дело. Само собой. Но остальных ты в грош не ставишь. Вот тебе и все твои беды.
- Да ну не знаю я, как, по-твоему, их ещё уважать-то надо? Как-то по-особому, что ли?
- Мне так кажется… - Люттер закурил, отвернулся от окна снова к Михе, - что ты на них злишься. Вообще, всегда и на всех. То есть, понимаешь, ну… потому что они – не твоя мать.
- Пошёл бы ты! – возмутился Михаэль. – Давай, припишем мне ещё этот… как его… эдипов комплекс! Или что там мозгоправы всем в диагноз лепят…
- Ну причём тут это? – досадливо поморщился Кай. – Просто… ну понимаешь, матери ведь нас принимают всяких. Придурков, блядей, сволочей, неудачников… да вообще любых. И ничего взамен не требуют. Это... ну, такая… безусловная любовь, понимаешь? А ты, Миха... тебе материнская юбка вообще по жизни нужна, как воздух. Просто все остальные бабы в твоей жизни – они не твоя мать. Они не любят тебя без условий, потому что ты не их ребёнок. Ну логично, в общем-то… но ты же им всегда как будто мстишь за то, что они тебя в этом обманули. И хоть с одной бы что-нибудь хорошее вышло, а так… - он не договорил и только махнул рукой. - В общем, куда уж тут до уважения.
- Ты сам-то понимаешь, чё несёшь вообще? – с угрозой спросил Миха, подавшись к нему через стол.
- А, ладно! - пьяно рассмеялся Кай и неловко хлопнул ладонью по столику, перевернув пустую рюмку. - Херня всё. Забей.

Рюмка с глухим рокотом прокатилась по пластиковой столешнице и брякнулась дном о выпуклую окантовку по краю. И Миха подумал, что Люттер, пожалуй, выпил куда больше, чем хотел бы показать. И подумал ещё, что у него, может, тоже грозовой сезон, мало ли…
По крайней мере, так было удобно думать.
И он послушно забыл об этом разговоре, выкинул его из головы, как и любую другую неудобную мысль.

А сейчас, глядя, как Карен разговаривает с Каем и стоящей рядом с ним незнакомой девицей, обряженной в чёрную кожу и линялую джинсу – по такой-то жаре! – вспомнил зачем-то снова.
И подумал ещё, что ну и подцепил же себе Кай тёлку… и хоть бы Карен не врубилась, в чём дело, а то принесёт ещё супруге Люттера радостную весть на хвосте…
Мало им Райна, вечно страдающего ровно той самой хернёй. Ещё Каю не хватало в это вляпаться.

Миха сунул руки в карманы и торопливо зашагал к оживлённой компании, рассчитывая оттащить Люттера в сторонку и по-быстрому прочистить ему голову прежде, чем случится что-нибудь трудно поправимое.
Пока он шёл, к компании уже успел присоединиться какой-то здоровенный мужик, похожий на гориллу. Весь в чёрном, с длинными волнистыми волосами – такие же тёмные, они почти сливались с футболкой, и из-за этого он казался ещё массивнее – он так по-хозяйски облапал красотку в коже, что Миха аж притормозил, когда понял, насколько ошибся в расчётах и предположениях.
Но всё же решил дойти, куда собрался, раз уж всё равно теперь на полпути.

Компания, расположившаяся у дороги, оказалась байкерами, которые ехали откуда-то куда-то, а заметив толпу и весёлые гуляния, устроили привал в живописной долине, чтобы отдохнуть с дороги, перекусить, принять душ, раз уж тут обнаружились душевые, и переждать жару, прежде чем отправиться дальше.

Обочина была уставлена мотоциклами разных мастей, размеров и конфигураций. Сплошные чопперы – хромированные рамы, лаково блестящие баки, сверкающие шильдики на их округлых боках и надраенные до бриллиантового сияния фары. Просто натуральное байк-шоу на выезде…

Миха и вовсе забыл, куда и зачем шёл на самом деле, а ноги уже сами несли и остановились лишь напротив первого попавшегося по дороге чоппера – «Ямаха», достаточно скромная по сравнению с остальными, не кастом даже, обычная серийка, только бак и колёсные арки выкрашены свежим бирюзовым лаком.

Через минуту он уже оживлённо трепался с владельцем байка, тоже непредусмотрительно запакованным в джинсы и джинсовую же рубашку с длинным рукавом.
И давно ли мотоцикл у него? И как, что? А ходовая? А расход? А скорость? А жопа не отваливается, если в седле подолгу?

Не то чтобы Миха обдумывал покупку собственного чоппера в ближайшей перспективе. Скорее, восточно-германская голодная юность взыграла. Тогда о хорошем мотоцикле можно было лишь помечтать, да и то не во весь голос, где уж там потрогать или покататься. «Явы» и с военных времён оставшиеся «Цюндаппы», тяжеловесные и медлительные – вот и весь наличный ассортимент, пожалуй.
Да, таких лёгких и стройных ласточек тогда днём с огнём было не найти…

Хозяин «Ямахи», именем которого Миха забыл поинтересоваться, пухлощёкий небритый парень, изнывающий от августовского зноя в насквозь пропотевшей джинсе, говорил только по-английски – так же скверно, как и сам Миха, а то и хуже, поэтому понимали они друг друга прекрасно. Миха подумал, что чех, наверное. Может, румын или венгр, что ли… откуда-то оттуда, в общем, судя по выговору.
Парень мялся, явно слегка стеснялся своей скромной лошадки на фоне других стальных мустангов, но на вопросы послушно отвечал.

А потом неохотно признался:
- Ну, у меня и смотреть-то пока не на что. Тут ещё делать и делать. Я только купил, едва успел нутрянку кое-как в порядок привести. Это первый выезд большой, считай, пробный. А если хочешь интересное, сходи вон к Хирургу¹. Вот там есть, на что глянуть.

Он мотнул головой вправо, и Миха перевёл взгляд на мягко отблёскивавший бархатной чернотой «Харлей». Больше всего он напоминал пантеру, которая застыла, вытянув тело в ленивом и смертоносном прыжке.
Хромированные трубки блестели и мерцали бликами на солнце, и лишь по бокам фигурные объёмные накладки, похожие то ли на драконий хребет, то ли на броню «чужого», переливались тусклым чернёным серебром.

- Ага, - согласился Миха, торопливо пожимая руку владельцу «Ямахи» и больше уже не отводя взгляда от «Харлея». – Пойду… посмотрю, ага.

Краем глаза он заметил, что Карен и Кай до сих пор мирно беседуют с той самой девицей. Но гориллы в чёрном с ними уже не было. Карен, увидев Михаэля, махнула ему рукой в приглашающем жесте, однако «ревнивый радар» не включила: женщин здесь было мало, и все они были с кем-то, так что беспокоиться ей было не о чем.
Миха помотал головой, выставил ладонь в предупреждающем жесте – мол, я тут, рядом, но занят – и направился к манившему благородным блеском чёрному красавцу.

Его хотелось потрогать, огладить ладонью круглый лаковый бок бензобака, но Миха не рискнул – чужое всё-таки. «Харлей», стоящий чуть поодаль от остальных байков, манил, как только может манить двухлетнего малыша новая чужая игрушка в песочнице, и Миха упрямо и бессмысленно топтался вокруг него кругами – то подходил поближе, то отступал в задумчивости.

На плечо внезапно легла тяжёлая рука.

- Нравится?
- А? – встрепенулся Миха, выпадая из раздумий, и обернулся. – Хорошая зверюга, н-да…

Перед ним стоял тот самый темноволосый, похожий на гориллу, и самым внимательным образом его рассматривал, прищурив светлые глаза – под ярким солнцем они выглядели ледяными, совершенно прозрачными, а из-за угольно-чёрных ресниц обманчиво казалось, что обведены подводкой. У него явно когда-то была не раз сломана переносица. Нос заметно скошен на левую сторону, а по правой стелились шрамы – один пересекал лоб и густую бровь, а второй очертил скулу и заканчивался почти у самого подбородка. Широкое скуластое лицо, высокий лоб, тяжёлый подбородок, густо заросший короткой бородой – аккуратно подстриженной и даже с претензией на эспаньолку, впрочем.

- Твой? – Миха кивнул на чоппер.
- Мой.
- Ты, значит, Хирург?
- Он самый.

Хирург говорил по-немецки. Акцент слышен был, конечно, но говорил он всё равно свободно и бегло.

- Разбираешься в мотоциклах? - спросил он.

Больше всего на свете Миха не любил признавать, что в чём-то не разбирается. Но и облажаться, пытаясь влезть в плохо исследованные дебри, совершенно не улыбалось. А в мотоциклах он разбирался примерно так же, как и в высшей математике – то есть, чисто теоретически.
Поэтому он смущённо пробурчал, неопределённо повертев в воздухе пальцами:
- Ну… так. Управлять умею. А в механике не очень.
- Ясно, - кивнул Хирург. – Но интересуешься, как я понимаю. Себе хочешь?
- Может быть, - Миха пожал плечами со вздохом. – Когда-нибудь…
- Ну, оно дело такое, - хмыкнул Хирург. – Никогда не поздно.
- Покататься дашь? – набравшись наглости, Михаэль всё-таки хлопнул ладонью по блестящему бензобаку. Нагретый полуденным солнцем, металл почти обжигал пальцы.

Не то чтобы всерьёз верилось, что Хирург согласится, но вдруг... чем черти не шутят.

- Не, - со смешком мотнул головой Хирург. – Своего коняшку под жопу я никому не дам, уж извини.

Ну вот. Что и требовалось доказать.

- Но покатать могу. Хочешь?
- Девица я, что ли, катать меня? – фыркнул Миха презрительно.
- Вот ты странный… если хочется прокатиться, почему бы нет? – Хирург бесстрастно пожал плечами и внезапно рассмеялся.

Широкая, вроде бы добродушная улыбка смотрелась на его лице странно – лучиками залегли вокруг глаз тонкие смешливые морщинки, но ничуть не смягчили пронзительного холодного взгляда, а из-за острых клыков, выступивших меж растянутых узких губ, улыбка была больше похожа на оскал хищника.

- Боишься, что уроню? – Хирург обошёл Миху, напоследок лениво хлопнув его по плечу, небрежно выбил боковой упор и уверенно оседлал своего «коняшку», коротко кивнув на место позади себя. – Да садись, не дрейфь. На встречный ветер слетаем. Ну?
- Вот не лень же тебе всех встречных-поперечных катать….
- А я люблю ездить, - хохотнул Хирург. – Больше, чем на месте стоять. А тут и повод вроде.
- Ладно, поехали.

Миха крикнул Карен, что скоро вернётся и, не дожидаясь вопросов и возражений с её стороны, поспешно забрался на своё место, с трудом втиснувшись позади Хирурга.
Карен, впрочем, если и собиралась возразить, то не успела – подруга Хирурга, которая по-прежнему крутилась рядом с ней и с Каем, фамильярно приобняла её плечи, что-то сказала, рассмеялась и небрежно махнула рукой в сторону «Харлея». Карен засмеялась с ней вместе и отвернулась, казалось, напрочь позабыв о муже.

- За меня держись, - предупредил Хирург и вдруг дёрнул подбородком в сторону Карен. - Твоя?
- Моя, - вздохнул Миха, послушно обхватывая мощный торс руками и чувствуя себя при этом глупее некуда.
- Красивая баба… но стервозная. Уж извини.

Миха уже готов был возмутиться и рявкнуть, а то и морду наглую кое-кому набить. Что стервозная, это он и сам знал получше многих, но не этой же обезьяне рот открывать на его жену.
Но опоздал – Хирург молниеносно завёл мотор и дал по газам. «Харлей», быстро набирая скорость, с рёвом выпрыгнул в развороте с обочины на пыльную дорогу и рванул на север, в сторону Штайнбаха. Миху инерцией отбросило назад, в поясницу вдавилась спинка седла, и он инстинктивно подался вперёд и намертво вцепился в Хирурга, распластавшись всем телом, изо всех сил стиснув коленями его бёдра.
Вот теперь уж точно было глупее некуда.

Поля и рощицы по обе стороны от дороги сливались в сплошные бурые полосы с едва различимой прозеленью. «Харлей» взрезал собой встречный ветер, и тот, пренебрежительно брошенный за спину беспечным ездокам, лишь угрожающе вихрился, шипел и гудел, проносясь мимо. Дорога стелилась под колесо блекло-серой лентой, и из-за плеча Хирурга всё виделось так, словно «Харлей», едва касаясь колёсами асфальта, просто набирает скорость – только и ждёт, когда удастся разогнаться хорошенько, а после вдёрнет нос, встав на заднее колесо, и пойдёт на резкий взлёт.

Ветер мстительно бросал в лицо дорожную пыль, глаза слезились, и дыхания не хватало – воздух слишком уж быстро нёсся навстречу и исчезал, оставаясь за кормой, а поймать его в глубокий вдох всё никак не получалось.
Голые руки обжигало жаром, мелкими осколками дорожного гравия, хлёстким ветром, и от этого покалывало в кончиках пальцев, словно кровь в теле забурлила, вскипая крохотными пузырьками.
Миха даже не замечал, что смеётся.

Чистейший восторг. Совершенная иллюзия полёта.
Хотелось орать во всё горло от неожиданного пьяного счастья. Широко раскинуть руки, притворившись птицей, которая парит на распростёртых крыльях, подхваченная воздушным потоком. Оставаться на земле, но будто бы застрять в свободном падении, преодолевая собой тяжёлое сопротивление воздуха. А навстречу с ужасающей скоростью, как на быстрой перемотке, несётся весь мир – но и в этом нет ничего опасного, потому что нет никакого падения, и не будет никакого конца. Ведь в каждую секунду можно свернуть. Можно выбрать другую дорогу, собственный путь – любой, какой захочется…
Полная свобода.

Скорость лихорадила. Сердце блаженно ёкало, и от предвкушения и нетерпения сладко, почти до слёз сжималось что-то в солнечном сплетении. Совершенно детское чувство – словно ожидание обещанного сюрприза. Долгое томление в неведении захватывает ведь куда больше, чем единственный краткий миг, когда наконец раскрывается тайна.
И Миха готов был нестись по этой дороге вечно, захлёбываясь восторженным ожиданием неизвестности и не останавливаясь ни на секунду…

Однако проехав ещё пару километров, Хирург вдруг плавно сбросил скорость, а после и вовсе затормозил, скатившись на обочину.
Кивнул Михе:
- Разворачиваться пора. И так уже чёрти куда заехали.

Но разворачиваться почему-то не стал, а вместо этого шлёпнул Михаэля по колену.
- Слезай. Разомнёмся слегка.

Миха послушно сполз с мотоцикла. Несмотря на то, что и седло, и спинка были мягкими и удобными, задница всё равно тупо ныла с непривычки. И в низу живота до сих пор сладко тянуло, хотя джинсы уже не врезались между ног оттого, что бёдра широко раздвинуты над седлом.
Стояк, блять. Как у подростка же – не пойми с чего. Ветром, что ли, навеяло…
Миха постарался встать как-нибудь боком к Хирургу, чтобы не так в глаза бросалось, и принялся усиленно думать о чём-нибудь, как минимум, невесёлом.
Без толку. В голову лезли туманные мечты о собственном мотоцикле, которые мгновенно переключались на воспоминания о поездке минутной давности, и…
В общем, не помогло.

И Хирург, конечно же, заметил.

- Ого, как тебя разобрало-то! - ухмыльнулся он добродушно, и Миха с изумлением почувствовал, как полыхают уши и щёки.

Смущаться он давным-давно уже отвык. Ещё в подростковом возрасте, когда на собственном многократном опыте с горечью осознал, что на смущение и стыд окружающие реагируют, как псы на страх – набрасываются всей стаей, зло щерят клыки и остервенело рвут клочья мяса.
Потому что слабому одна дорога – сдохнуть.

Миха тогда и решил из чистого упрямства, что слабым не будет ни за что, и сдохнуть – это вы хер дождётесь. И с тех самых пор всеми своими деяниями, за которые обычным людям было бы стыдно, бравировал напоказ, из принципа. Мол, вон как я могу. Вот такой, мол, я нетипичный парень. Вы стыдитесь, а мне запросто, так что любуйтесь и завидуйте молча.
Сначала это было страшно. Потом просто неловко. Потом он начал собой гордиться. А потом… вошло в привычку, вросло под кожу. И стало попросту всё равно.

И тут – сюрприз, тоже ещё! – вдруг уши горят от стыда перед каким-то заезжим байкером, которого он в первый и последний раз видит. Да ещё и за что? За то, что хуй встал не ко времени.
Вообще-то, этим даже гордиться стóило бы.

Бред же какой…

- Ну скорость же, знаешь, чистый драйв... адреналин, - как можно небрежнее пожал Миха плечами, не глядя на Хирурга.
- Ну да, - покладисто согласился тот. – Оно бывает такое.

А потом неожиданно ухватил чоппер за руль, развернул и покатил его по траве с обочины в сторону небольшой рощицы, полосой отделявшей дорогу от полей.
- Идём, - бросил он через плечо.
- Куда?
- Туда.
- Зачем?
- Затем.
- Поссать, что ли? Так нахера мотоцикл-то тащить? Можно просто по очереди в кусты наведаться.
- Поссать… - хмыкнул Хирург и внезапно остановился, а Миха чуть не влепился ему носом в затылок. – Учитывая причуды мужской физиологии, боюсь, прямо сейчас у тебя это не выйдет.

Он, едва обернувшись, легко провёл тыльной стороной ладони по отчётливой выпуклости под застёжкой джинсов Михаэля и со смешком закончил:
- У меня, кстати, тоже.
- Э… - глубокомысленно протянул Миха, не вполне доверяя собственным ушам и заодно – всем остальным органам.
И взглянул на рощицу с сомнением.
- Да ладно, чё ты? - рассмеялся Хирург. - Испугался, что ли?
- Ну прям! – фыркнул Миха задиристо. – Есть чего пугаться, можно подумать!
- Не, нечего. Ничего плохого не сделаю.
- Хорошо, что ли, сделаешь? – вырвалось у Михаэля.
Гораздо раньше, чем он успел как следует подумать.
- Хорошо – это запросто, - ничуть не смутившись, согласился Хирург и зашагал дальше, так и ведя свой «Харлей», словно коня в поводу. – Я люблю, когда кому-то со мной хорошо.
- Так ты серьёзно это, что ли? - Миха догнал его, пошёл рядом, заглядывая ему в лицо пытливо.
- Ну а в чём проблема-то, недоверчивый ты наш? - криво усмехнулся Хирург. – Пойдём, поможем друг другу, разойдёмся сытые и довольные. Никаких проблем.
- У тебя же баба там… - растерялся Михаэль. - С моей, кстати, подружилась вроде даже…
- Ну вот пусть они там дружат себе, а мы с тобой тут… по-своему.

Рощица была совсем небольшой. Просто три или четыре ряда редко посаженных деревьев и скудный подлесок – какой-то хилый кустарник с мелкими листьями. Хирург вогнал байк в узкий просвет между двумя крепкими деревьями, варварски смяв листья и ветки кустов. Поставил мотоцикл на упор, осмотрелся деловито.

- Ну вот… вроде так не особо светимся. Ни с поля, ни с дороги.

Миха с самым независимым видом привалился спиной к толстому стволу старого тополя, скрестив руки на груди, и в хребет даже через майку немедленно вгрызлись выпуклые извивы коры и мелкие сучки. Миха поёрзал, поморщился и шёпотом ругнулся сквозь зубы, но с надёжного места не двинулся. Выудил из кармана джинсов измятую пачку сигарет, заглянул в неё и выругался ещё раз, уже в полный голос – последняя сигарета оказалась переломлена почти ровно пополам.

- Сигареты есть у тебя? – хмуро спросил он, беззастенчиво швыряя пустую пачку в кусты, и принялся ожесточённо крошить в пальцах жалкие останки бывшей сигареты.
- Не курю. Бросил давно.
- Вот же блядство…
- Да ладно тебе, хватит нервничать. Назад вернёмся – накуришься, потерпи уж.

Голос Хирурга зазвучал вдруг приглушённо и вкрадчиво. Многообещающе весьма зазвучал.
И Миха с трудом подавил желание выматериться ещё раз.

Разумеется, он прекрасно понимал, чего ради они спрятались в этих грёбаных кустах где-то в жопе мира. Разумеется.
И не сказать даже, что повод для этих пряток его всерьёз возмутил или обескуражил. Строго говоря, такая идея приходила ему в голову не раз. Благо, с бабами он за всю жизнь уже успел натрахаться в любых вообразимых и не очень количествах, местах и позициях. Разве что стоя в гамаке и в прыжке с парашютом не довелось.
Так что свежие ощущения пришлись бы даже весьма кстати – в теории вопроса.
Однако теория так и оставалась теорией, поскольку на практике всё никак не подворачивался ни подходящий случай, ни подходящая кандидатура.

И если уж совсем честно, то эта конкретная кандидатура подходящей тоже не казалась. Хотя... если вдуматься, то случай почти идеальный. Приезжий, незнакомый, через пару часов двинется дальше, и нет его… да они даже имён друг друга толком-то не знают.
Но Миха вовсе не рассчитывал, что его партнёром в этой новаторской инициативе окажется эдакий вот гривастый качок-переросток с разукрашенной шрамами мордой и на байке. Скорее, виделся какой-нибудь… более мягкий вариант, что ли.
И поэтому теперь Михаэль безуспешно допытывался сам у себя: кой же чёрт всё-таки его дёрнул именно сейчас безропотно тащиться именно в эти кусты?

А Хирург уже подошёл близко и встал прямо перед ним, упёр ладонь в ствол дерева рядом с головой, задевая запястьем висок. Вторая рука сноровисто расстёгивала пряжку ремня на джинсах Михи, пальцы дёргали язычок молнии, цепляли и оттягивали вниз резинку боксеров, одновременно стаскивая джинсы с бёдер.

Миха рассматривал его руку с отвлечённым болезненным любопытством. Эта рука и то, что она творила – всё это упорно не желало совмещаться в воображении с самим Хирургом.
Поэтому выше Миха старался не смотреть.

Хирург тем временем ловко справился с застёжкой, и его широкая ладонь скользнула между животом и членом, большой палец небрежно проехался сверху вниз, зацепив ногтём уздечку.
Миха потрясённо выдохнул и инстинктивно подался бёдрами вперёд, совершенно наплевав на неясную принадлежность ласкавшей его ладони. Ладонь в ответ грубовато сгребла мошонку в горсть, потянула вперёд и вверх, а вторая неторопливо потащила джинсы и боксеры ещё ниже, остановившись, лишь когда широкая резинка плотно врезалась под яйцами.

- Ну… – лениво протянул Хирург, не переставая мерно, неторопливо поглаживать и сжимать, выкручивал ладонь по спирали на движении сверху вниз и обратно. – Руку-то давай сюда.

Миха чуть было не брякнул: «Зачем это?» - но вовремя прикусил язык и лишь поспешно вытянул руку вперёд, с размаху ткнувшись ладонью в мягкую кожу штанов под тяжёлой литой пряжкой ремня.

- Жарко как, чёрт… - пробормотал Хирург и немедленно потащил с себя чёрную футболку с белым принтом на груди, оставляя Миху наедине с ремнём и застёжкой-молнией.
И Миха во всём этом, конечно же, запутался. Неудачно застрял язычком пряжки в блочке ремня, потом долго не мог выцарапать пуговицу из петли, потом зубцы «молнии» зажевали ткань…

Хирург быстро и весело выругался сплошными шипящими – язык Михаэль так сразу не опознал, но подумал мельком, что похоже всё-таки на польский – шлёпнул его по ладони, отводя руки от себя, и в два счёта разобрался со всем, что Михе так и не удалось.

- Вот ей-богу, мнёшься, как целка на выданье, - всё так же весело констатировал Хирург.
- Ну так я в этом плане вроде как целка и есть, - хохотнул Миха.

И против всякого желания снова запылал ушами, даром что по давно усвоенной привычке постарался с ходу обернуть всё в шутку. И даже не без кокетства, следовало признать – и от этого уши загорелись совсем уж факелами.
И теперь приходилось пялиться Хирургу куда-то в подбородок. В глаза смотреть как-то не тянуло, а разглядывать всё, что ниже...
Было любопытно, конечно. Но Миха небезосновательно опасался, что серьги в ушах расплавятся. Серебро, оно вообще, как известно, металл легкоплавкий…

- Вот уж не подумал бы, – усмехнулся Хирург.
- Я что, по-твоему, на пидора так похож, что ли?
- Да не… хотя жопой при ходьбе крутишь занятно. Но я не к тому. Оно, уж извини, на морде у тебя написано, что ебаться до того любишь, что сон и жратву на это променять готов. А у таких тормозов нету. Попробуют всё, хотя бы по разу. Ну, чисто из интереса, чтобы с чистой совестью нахер послать, если не понравится. А так-то, по возрасту ты уже не младенец… ну и так-то я рассчитывал, что все эксперименты уже состоялись, и ты теперь знаешь, что делаешь. А тут вон чё... надо же.

Должным образом прокомментировать эти пространные размышления о природе его, Михаэля Райна, сексуальности и ориентации, а заодно – и об особенностях телодвижения, Миха попросту не успел.
Как раз в этот момент к его собственному члену притиснулся сбоку чужой, бархатистый, горячий и чертовски твёрдый, а округлая головка требовательно ткнулась в пах.
Как назло – чужой член оказался если и не длиннее, то однозначно толще, чем свой.

- Померяться ты, что ли, решил? – раздражённо фыркнул Миха.
- Не… просто познакомиться.

У Хирурга были крупные красивые руки с ровными, почти изящными пальцами. И ладони – на удивление мягкие, хотя, казалось бы, с мотоциклами же возится постоянно, должны были бы загрубеть…
И в том, что эти мягкие ладони сейчас оборачивали собой оба возбуждённых члена сразу, двигались вразнобой, навстречу друг другу, поглаживали пока ещё легко, почти невесомо – во всём этом было нечто, слабо соотносимое с реальностью обычного жаркого дня в конце лета. Но вместе с тем – и что-то отчётливо правильное в своей нереальности. Необходимое.
И прямо сейчас, в этот самый момент – неизбежное.

- Во-первых, ты во мне уже дыру глазами протёр, - прозвучал сверху насмешливый голос Хирурга, и Миха только сейчас сообразил, что внимательнейшим образом рассматривает его голую грудь и живот.

Полюбоваться, откровенно говоря, было на что: торс у Хирурга был мощный, скульптурно вылепленный, явно приобретённый в результате серьёзных тренировок.
Миха завистливо оценил широкие плечи и бугры бицепсов, чёткую сетку кубиков на животе, выпуклый рельеф смуглой груди с маленькими тёмными сосками – грудь была почти вся гладкой, лишь небольшой треугольник тёмных волосков по центру. Скользнул глазами ниже, по тонкой стрелке от пупка к паху, неловко сглотнул и, поспешно вскинув голову, снова прилип взглядом к груди.

- Во-вторых, - совершенно спокойно продолжил Хирург, - хорош отлынивать. Руки людям вообще для того нужны, чтобы ими брать то, что хочется. Так что валяй, не стесняйся, познавай мир.

У Михаэля на языке вертелась тысяча и одна колкость – и про руки, и про брать, и про познавать мир.
И про «хочется», в частности…

Вообще-то, строго говоря, хотелось. Не то чтобы прямо невозможно тянуло потрогать именно эту вот конкретную грудь, но как-то в общем и целом…

В целом у Михи к этому отношение было особое. Почему-то ни на одной другой части тела – женского, правда, само собой – он не зацикливался. Но грудь… тут клинило просто из ряда вон.
Первым же делом Миха всегда лез руками именно в дамское декольте. А потом там же надолго присасывался ртом. А потом… потом он весь исхитрялся там побывать, в разное время разными частями собственного тела. Лбом и скулой потереться, сгибом локтя или подмышкой прихватить, между шеей и подбородком на пару секунд придержать. Самому прильнуть так, чтобы соском в сосок ткнуться. Или член в ложбинку меж грудей пристроить и зажать его с обеих сторон мягким, упругим…

На самом деле Миха, оценивая интересующих его женщин, запросто плевал на всё, что угодно. На лишний вес и неидеальную фигуру, на признаки возраста, отпечатанные на лице – да на любые внешние несовершенства он плевал легко и непринуждённо. Брюнетка, блондинка или рыжая, с длинными волосами или с короткой мальчишеской стрижкой, тонкая тростинка или пышная «гитара», юная нервная кокетка или уверенная в себе опытная дама… вот это всё были мелочи, просто картинки-наклейки на запертом сундуке с сокровищами, и никакого принципиального значения они не имели.

Зато неподходящая грудь могла перечеркнуть какие угодно достоинства. Надо было обязательно, чтобы высокая, упругая, чтобы небольшая и в руку целиком уютно укладывалась. И чтобы сосок только потереть, ущипнуть слегка – и он уже сразу твёрдый и острый, щекочет пальцы и ладонь.
Ну, или губы и кончик языка…

Вот тогда внутри всё закипало мгновенно, разрядом шарахало по всему телу. Тогда вообще уже больше ничерта не надо было – и одного этого достаточно. Дай Михе волю, он бы часами от женской груди не отлипал. Так бы и мял, и тискал, облизывал, посасывал и покусывал. Игрался бы, как с любимой игрушкой, и сладко мурлыкал от удовольствия.
Ну и вот что тут скажешь при таком раскладе, а?

Может, и прав был Кай, когда приписал ему этот хренов эдипов комплекс. Он сказал тогда «юбка», да…
Промахнулся на полметра вниз, пожалуй.

Теперь перед глазами маячила грудь, не имевшая ничего общего с женской. Непривычно плоская, с непривычно мелким соском.
Непривычно шерстистая к тому же, чего уж там…

И тем не менее, в кончиках пальцев всё равно привычно покалывало и зудело. И руки сами так и тянулись дотронуться.
Михаэль одновременно хотел и опасался выяснять – отреагирует ли он и теперь так же, как обычно…

Короткие раздумья и сомнения завершились неловким опасливым тычком кончиками пальцев прямо в один из вопиющих кубиков пресса.
Было упруго и жёстко. Опять-таки, ничего общего с привычными ощущениями.

- Мощно, - буркнул Миха угрюмо, ткнув пальцами для верности ещё пару раз. – А если постучать, эхом отзовётся, да?
- Бубенцами, блять, зазвенит! - фыркнул Хирург. – Завидно, что ли?
- Есть чуть-чуть, - неожиданно честно признался Миха. – Правда, как представлю, как над собой надо изгаляться, чтобы вот такое получилось, так нахер никакие рельефы на пузе не нужны.
- Да ладно уж, - Хирург покровительственно усмехнулся. - Ты тоже вполне себе смотришься. Особенно для того, кто к спорту вообще никак.

А потом подцепил край пропотевшей насквозь майки Михаэля, потянул вверх. Коротко уронил:
- Снял бы. Жарко. И неудобно, под руки лезет.

Было и впрямь чертовски жарко, и Миха послушно принялся выпутываться из влажной тряпки. Хирург поймал его, когда он уже готов был выкрутить руки из пройм. Придержал за запястье и досадливо бросил:
- Ну не целиком же… дерево за тобой, спина будет разукрашена вся. Оно тебе надо?
- Да не дай бог! - почти испуганно открестился Миха, мгновенно вообразив себе, как объясняет взбешённой Карен, каким это хитрым методом ему удалось в результате получасовой прогулки на мотоцикле добиться россыпи столь подозрительных царапин на спине.
- Так и я тебе о чём… Через голову стяни, а руки так оставь. И назад просто перекинь, чтобы лопатки прикрыть. Всё помягче будет.

Проймы перекрученной майки тесно обтянули и пережали плечи тугими складками, и сразу стало неудобно, почти больно. И вдобавок ко всему хребет противно заныл.
Миха передёрнул плечами, поёрзал спиной по тополю и едва заметно скривился.
Хирург вдруг положил руку ему на загривок, сдавил горячими пальцами, а потом проехался ладонью вниз, заставляя отлипнуть спиной от ствола, и жёстко, уверенно прощупал позвонки один за другим.
Цокнул языком сочувственно.

- Со спиной беда прямо у тебя… если не делать ничего, через десяток лет скрутит так, что хрен разогнёшься.
- Да ну знаю я... - проворчал Миха.

О том, что на самом-то деле уже скручивало, и что четыре года назад уже оперировали, и потом три месяца восстановительной терапии и жёсткого корсета. И в первые дни даже просто сползать с кровати надо было в три приёма и не быстро, а уж в сортир по большому сходить – так вообще та ещё авантюра…
Вот об этом он решил скромно умолчать, чтобы не нарваться на ещё более суровую проповедь.
И вместо этого спросил:
- Так ты правда, что ли, по этой части? В смысле, хирургия?
- Не совсем, - Хирург качнул головой. - Хирургия-то хирургия, да не та. Я по челюстно-лицевой вообще. Но то в прошлом, давно уже к медицине отношения не имею.

Он ещё раз ощутимо, болезненно ущипнул Миху возле крестца и подытожил:
- Но уж такой цветущий сколиоз опознать, тут даже дипломов не надо. Слепой разве что не заметит. Ты б не затягивал с этим, правда. Хуже будет.
Миха горестно вздохнул.
- Я в курсе. Просто... ну, времени нету. То туры же, то запись, то репетиции, то ещё какая херня… короче, я на одном месте дольше пары недель и не бываю. Мне либо в каждом городе по врачу держать, либо уж не начинать, раз заканчивать некогда.
- Так ты из музыкантов, что ли?
- Ну так да... – кивком подтвердил Миха и почти сразу же пожалел, что проговорился.
И привычно изготовился отвечать на порядком поднадоевшие вопросы – что за группа? что за музыка? на чём играешь? - ну и так далее в том же духе. Всё это было давно знакомо, и ответы отработаны до автоматизма – изложить свою краткую культурно-историческую биографию он мог хоть днём, хоть ночью, хоть вообще не приходя в сознание.

Против всяких ожиданий Хирург спрашивать ни о чём не стал, а просто тряхнул гривой, презрительно поджал губы и хмыкнул:
- Понятно... Пьянки, наркота и ебля вместо спорта. А я ему тут за здоровье, значит, втираю. Ну-ну.
- Чего это сразу вдруг… - Миха полез было в амбицию, но заткнулся на полуслове и торопливо отвёл глаза, потому что и правда же – пьянки, ебля…
Ну, наркоты разве что нету. Уже.
Так, иногда только травка для настроения, но и то не всерьёз, по мелочи.

- Ладно, спина твоя, твоё дело, в конце концов, - решительно заявил Хирург и вдруг уцепил Миху за подбородок, потянул к себе уверенно.
И Михе показалось, что вот сейчас поцелует…
И к этому он как-то и вовсе не был готов. Учитывая щетину хотя бы.

Хирург, однако, с поцелуями спешить не стал. Присмотрелся внимательно, сощурив ледяные глаза, разжал пальцы, отпуская Михаэля, и многозначительно протянул:
- Отвлеклись мы не по делу… Ты куда руки-то убрал? Потрогай ещё. Мне нравится.
- Серьёзно, да? - съехидничал Миха. – Надо, чтобы я ещё в какую-нибудь твою выдающуюся мышцу влепился, и ты мне тут опять кучу нравоучений выдашь?
- Да ладно, не… ты просто так мнёшься и стесняешься забавно. Грех не подразнить.
- Кто? Я?! – вскинулся Миха. – Я стесняюсь?
- Ну, может, и нет... может, показалось просто. Ладно, мне правда нравится. И ты нравишься.

Ладонь Хирурга снова вернулась на своё место – поймала член Михаэля, накрутилась тугой спиралью от самого основания, пальцы плотно сжались под головкой и жёстко потянули крайнюю плоть вверх.
Миха растерянно всхлипнул, мгновенно и навсегда позабыв обо всех претензиях и неудовольствии секундной давности. Машинально подался всем телом вслед за движением чужой руки. Качнулся, теряя равновесие, и машинально выбросил обе руки вперёд, проехался напряжёнными ладонями прямо по рельефной груди Хирурга.
Если и мелькнула у него такая мысль – сравнивать эти ощущения с привычными – Миха позабыл о ней в ту же секунду…
Было уже не до сравнений.

От резкого, неловкого прикосновения соски напряглись, затвердели и ощутимо царапнули ладони в самой середине. И у Михаэля немедленно, без всяких усилий с его стороны включились все инстинкты и рефлексы, проверенные и отточенные годами практики, а сомнения и тормоза, напротив, отключились, как вовсе не было.

В следующую секунду он уже влип ртом в рельефную грудь. Вылизывал горьковато-солёную от пота кожу, пахшую звериным душным запахом. Остро и коротко прикусывал маленькие соски, ощущая, как твердеет и стягивается под губами кожа на ареолах, и язык теперь проезжался будто бы по чему-то жёсткому и шершавому.
Никакой нежности, никакой мягкости. Ничего подобного. Непробиваемая сталь мускулов под губами. Упругая проволока волосков под языком. Твёрдые, как головки болтов, соски под кромками зубов.
И ничерта это в итоге не меняло.

Миха урчал довольно и всхлипывал, захлёбываясь вкусом и запахом. Прихватывал губами и тянул волоски на груди. Кусал гладкую кожу над грудной мышцей, горячую и влажную от пота. Шарил ладонью по спине и судорожно вминал пальцы в тугой монолитный бок.
И второй рукой намертво вцепился в запястье Хирурга, чтобы не выскользнуть из его ладони – пришлось ведь изворачиваться всем телом, чтобы достать ртом туда, куда так хотелось, а хотелось же не только этого…

- Ох-х ты… - выдохнул Хирург. Сумбурно прошипел над головой что-то на своём непонятном языке, а потом снова по-немецки и уже куда спокойнее: - Рот у тебя какой, а? Жаль, не в тему оно мне. Так-то приятно, конечно, ты не думай… но честно, голову не сносит.

Миха почти не слышал, и уж точно не вслушивался. Сносит голову, не сносит голову…
У него снесло. И ловить уже было поздновато.

- Эй, эй… - Хирург придержал его ладонью за скулу, оттолкнул от себя легонько. – Стоп, погоди.
Миха рыкнул недовольно, по-прежнему цепляясь за Хирурга, не желая отпускать. Глянул исподлобья осоловелыми глазами, нервно облизнул губы, горько-солёные, пожжённые едким пóтом.
- Ты это… - Хирург замялся вдруг, хмыкнул неуверенно. – Знаешь, говорят, мы вообще охотнее всего делаем то, что самим понравилось бы. Так что…

Он не стал договаривать. Толкнув Михаэля в плечо, снова впечатал его лопатками в дерево. Широко огладил тяжёлой ладонью плечи, вскользь тронул ниже, зарывшись пальцами в густую поросль на груди. Потом склонился и легко обвёл кончиком языка левый сосок. И сразу же сомкнул губы кольцом, защемил между ними мягко, а пальцы в тот же момент тисками сдавили правый, потянули и выкрутили болезненно.

Контраст ощущений был бешеным, и сами эти ощущения – такими неожиданно мощными и яркими, что Миху прошило от макушки до кончиков пальцев на ногах.
Колени дрогнули предательски, ноги ослабли, подкосились, и Миха, не удержав равновесие, сполз спиной по шершавому тополёвому стволу. Бёдрами рванулся вперёд, прижимаясь ещё теснее к ладони, до сих пор лениво ласкавшей член, а руки утопил в волнистой тёмной гриве, надавил на затылок, притягивая ближе, потащил вниз следом за собой.

- Ты, твою ж мать! – выругался Хирург. Вывернулся поспешно и выпрямился, заодно подхватывая Миху и возвращая на место. Усмехнулся удовлетворённо: - Во как угадал, ага… ровно стой давай, ну?

Потом погладил его по щеке, скользнул тыльной стороной ладони по шее к плечу – нежно, почти невесомо – и серьёзно, без намёка на улыбку сказал:
- Хороший кот, ласковый. Жалко, сам я не такой.

Миха хотел было переспросить – почему сам не такой? Но лишь судорожно сглотнул пересохшим горлом и облизнул сухие губы, а Хирург уже продолжал говорить, тихо шипел-бормотал в ухо:
- Давай же, руку дай мне… - поймал его за запястье, потянул к себе между ног. – Давай. Ты мне, я тебе.

В ладонь на мгновение ткнулась гладкая головка, и там остался отчётливо-влажный след. Миха пропустил её в кольцо пальцев, сдвигая крайнюю плоть. Скользнул ниже, к самому основанию, и опасливо тронул кончиками пальцев волоски в паху. Осмелев, сжал пальцы, осторожно повёл руку обратно. И сразу снова вперёд, от себя.
Потом резче, жёстче, быстрее...

Было одновременно похоже и непохоже на привычные ощущения. Вроде бы всё то же самое – такая же твёрдая плоть под шелковистой кожей, влажно скользящая в кольце вспотевшей горячей ладони. Но направление было не то. Запястье ныло, когда кисть выворачивалась в непривычное положение и двигалась так, как до сих пор ещё не приходилось никогда.
И собственный член, плотно обёрнутый чужими пальцами, которые тёрлись об него, стискивали и мяли, скользили тугим кольцом от основания к головке и обратно, отвечал на ласку совершенно не так, как было привычно.

Возбуждение никуда не уходило, но и оргазм не приближался ни на секунду, несмотря ни на какие старания.
Наверное, всё из-за того, что никак не удавалось внутренне смириться с тем, что в своей руке – чужой член, а свой ласкает чужая мужская рука. Вроде всё сходилось, но воедино никак складываться не желало.
А может, Миха просто ждал и старался слишком уж сильно...
Вот хоть плакать начинай, ей-богу.

- Стой, - вдруг жарко выдохнул Хирург ему в висок. – Подожди…
Перехватил Миху за запястье, останавливая движение, и Михаэль воззрился на него в немом недоумении.
- Мне уже почти всё, - сбивчиво пояснил Хирург. – И это… в общем, подожди. Отпусти.

Миха послушно разжал пальцы, всё ещё никак не улавливая, почему это вдруг надо остановиться, если уже почти всё.
Хирург тем временем торопливо повернулся к нему спиной. Сам поймал его руку, потянул вперёд, заставляя обнять себя, притянуть ближе.
- Давай теперь. Ну?

До Михи с большим опозданием дошло, в чём дело, и он нервно усмехнулся про себя: Хирург-то молодец, вспомнил-озаботился, а вот сам он даже и близко об этом не подумал.
А хорош был бы с пятном подсохшей спермы на фасаде… прям вот самое то, что надо.

Хирург прижался к нему плотно, жарко, почти улёгся расслабленным телом. Крупный и тяжёлый, он вдавил Миху в ствол дерева всем весом, и спину теперь снова покалывало крохотными сучками и зазубринами на коре. Жёсткий ремень в шлёвках кожаных штанов Хирурга, едва приспущенных сзади с бёдер, чертовски больно и неприятно давил на торчком стоящий член, цеплял грубым краем уздечку.

И Миха, почти не осознавая, что делает, подцепил и рванул чёрную кожу брюк вниз, ткнулся членом между гладких ягодиц, напряжённых и каменно-твёрдых, и застонал от облегчения. Головка скользнула снизу вверх, прижалась к крестцу, а член уютно улёгся вдоль ложбинки.
Рука двигалась где-то впереди в размеренном монотонном ритме, будто бы сама по себе.

- Сильнее сожми, - прозвучал голос Хирурга, неожиданно хриплый и низкий. – Ну чё ты боишься-то? Давай, всё как себе.

Теперь уже сделать «как себе» оказалось гораздо проще, чем раньше. Даже думать не надо было. Миха и не думал, а просто рефлекторно стискивал пальцы ещё теснее, накручивал кулак на член нервными короткими рывками. Бёдра вздёргивались вперёд и вверх почти машинально, член проезжался по влажно-замшевой коже – и об этом Миха не думал тоже.

Хирург вдруг резко закинул руку за спину, нащупал и сжал в кулаке член Михаэля, оттянул вниз и направил головкой прямо себе между ягодиц. Дёрнул бёдрами, словно собирался насадиться с размаху.
Конечно, глупость и бред. Слишком туго сжато, и едкий пот, сбегающий каплями с поясницы вдоль ложбинки – совершенно не годится для лёгкого скольжения. Головка просто ткнулась в неподатливые мышцы, и мелкие, показавшиеся острыми складки кожи, стянутые к центру, как лучи звезды, обожгли и оцарапали собой нежную плоть.

- Ты чего? Я же так не влезу… - Миха нервно усмехнулся и тут же вжался ртом в мускулистое плечо, старательно маскируя сбитое возбуждением дыхание.
- А то я не знаю! – хрипло выдохнул Хирург. – Просто прижмись там… и всё, так побудь.

Миха хотел ещё что-то съязвить по поводу того, что, мол, «от тебя как-то не ожидал, что ты жопу подставлять возьмёшься», но вовремя заткнулся, потому что тогда само собой по логике выходило, что из них двоих, если уж не Хирург, так тогда именно он, Миха, и должен бы подставиться…

Дальше всё виделось и ощущалось, как сквозь туман. Хирург прижимался всё теснее, тело его тяжелело, распластывалось совсем расслабленно, и Миха растекался под ним, втирался спиной в ствол дерева. Перехватил поперёк живота свободной рукой, жадно шарил ладонью по влажной коже. Помнил теперь всё время, что грудь трогать ни к чему, потому что бесполезно, ему не нравится, но всё равно лез, проезжался по острым соскам ладонью время от времени и вздёргивался весь, вздрагивал от этого ощущения – знакомого и ошеломляюще нового одновременно.
В кулаке стало влажно, хлюпало при каждом движении, и пальцы соскальзывали, как по маслу, сжимаясь непроизвольно ещё плотнее. И под этой скользкой влагой ещё отчётливее и ощутимее проступала каждая венка, каждая складка и выпуклость. Так, что совершенно невозможно было отмахиваться от осознания всего, что здесь сейчас происходило…
Впрочем, если совсем честно, то Миха уже и не старался.

А потом вдруг почувствовал, как под ладонью упруго напрягся идеальный пресс, под пальцами второй руки плоть будто бы вскипела – до того чётко ощущалось, как рвануло семя из глубины наверх. В бедро больно вцепились сильные пальцы Хирурга, и в грудь вжались его лопатки, вдруг остро проступившие на мощной спине, когда он изогнул позвоночник, подавшись бёдрами вперёд, втираясь в кулак. Ягодицы его напряглись, защемили собой давно и бесполезно возбуждённый член, который всё никак не желал ни кончать, ни падать. Миха машинально скользнул свободной рукой вниз по животу Хирурга, проехался мимолётно по паховой складке, сгрёб поджавшиеся яйца в горсть и перекатил между пальцами. Мотнул головой, подбородком отодвинув плотную волну густых волос с плеча, раскрытым ртом прижался к впадинке между шеей и плечом, лизнул солёную кожу и на секунду коротко, быстро стиснул зубы.

Хирург дёрнулся резко, но не издал всё равно ни единого звука, только выдохнул длинно и шумно.
В ладони Михаэля было жарко и окончательно мокро.

И тогда вдруг стало кристально ясно, что давно нет никакой боязни, неловкости и уж тем более неприязни. Есть одно лишь сытое удовлетворение, удовольствие, разделённое поровну на двоих. И, пожалуй, впервые оно – это удовлетворение от хорошо сделанного чужого удовольствия – было таким честным и безусловным.

Что касалось женщин, то в отношении их Миха лишь верил, но в глубине души никогда не был до конца уверен: действительно ли им так хорошо, как они показывают, или же в этом правды и вовсе не больше, чем в дешёвом порно.
Здесь же, сейчас, с таким же мужиком, как и сам Миха, всё было прозрачно и бескомпромиссно. Не нужно было ни веры, ни сомнений. Всё напоказ, всё ясно.

Миха неловко встряхнул в воздухе мокрой ладонью. Семя быстро остывало, делалось липким и клейким, и Миха всё никак не мог придумать, обо что бы вытереть испачканную руку.
Хирург заметил, выпрямился, освободив, наконец, от своего веса, и Миха выдохнул с облегчением, ссутулился и оплыл по стволу, низко склонив лицо.

- Погоди, сейчас… - Хирург сумбурно вздохнул, помотал головой, будто стряхивая недавнее наваждение. – У меня салфетки тут где-то были.

Небрежно подтянул штаны, но застёгивать не стал. Присел на корточки возле мотоцикла, покопался в седельной сумке и извлёк оттуда пачку влажных салфеток.
Неторопливо обтёрся сам, потом так же обстоятельно и вдумчиво вытер ладонь Михаэля. Скомканные липкие салфетки отправились в последний полёт куда-то между корней подлеска, где осела и пустая пачка из-под сигарет.

Рука его сама собой улеглась опять Михе на низ живота, оглаживала неспешно и легко. Миха прикусил губы и отвернулся в сторону – льдистые глаза снова оказались напротив, и смотреть в них снова было неохота.

- Жалко, - вдруг сказал Хирург.
- Чего – жалко? – буркнул Миха.
- Да смазки ни грамма, ни полграмма… всё у Ольги в сумке.
- Нахуя нам смазка ещё? – фыркнул Миха, машинально отметив и запомнив зачем-то имя спутницы Хирурга.
- Я б тебя тут разложил… - мечтательно протянул Хирург. – Отлюбил бы от души. Тебе понравилось бы. Я б постарался, не сомневайся.
- А чё сразу – ты меня?
- Ну или ты меня, – со смешком, на удивление легко согласился Хирург. – Мне как-то всё равно.

Ногтём большого пальца он осторожно царапнул головку, поддел край щели на самой вершине, а потом скользнул вниз, коротко и с силой притёрся подушечкой к уздечке.
Миха откровенно поплыл, но сдаваться упрямо не собирался.

- Удивительное рядом, - скептически хмыкнул он, хотя вышло предательски неровно и прерывисто. И всё-таки озвучил терзавшее его несоответствие: – На тебя глядя, меньше всего подумаешь, что ты свою задницу кому-то дашь.
- И как же это я, по-твоему, должен для этого выглядеть? - усмехнулся Хирург.
- Ну... - замялся Миха. - Как-нибудь... менее мощно, что ли.
- Вот идиотизм! – Хирург рассмеялся. – А вроде цивилизованная страна ещё. Ладно б у нас такое услышать…
- У вас – это где? Ты вообще откуда?
- Русский я, из России.
- А… ну то-то я смотрю, язык знакомый, - соврал Миха, который с детства знакомый, оказывается, язык по звучанию так и не опознал. – А по-немецки прям хорошо говоришь, свободно.
- Ну так я жил здесь... на немке был женат, ещё в восьмидесятых. Недолго, правда, но хватило. Да и потом общаться приходилось, и приезжал тоже часто.
- У нас впервые мужиков попробовал? – едко поинтересовался Михаэль. – В цивилизованной стране?
- Не, - Хирург мотнул головой. – У меня девушка была несколько лет назад… ну как сказать, девушка… - он вдруг рассмеялся. – Транссексуал. Личико женское, сиськи там, попка круглая, ноги от ушей... и болт двадцатисантиметровый между ног.
- Нихуя себе… - пробормотал Миха. - Вот тебя угораздило!
- А чё? Она предупредила, всё честно. Правда, когда сказала, уже поздно было, я уже вляпался по уши, хоть и пальцем её до того даже не трогал. Но уж больно баба классная была. Характером, я имею в виду. Да и вообще… ну, в общем, я решил, что нехер выёбываться.
- Чего ты его всё бабой-то называешь? - ухмыльнулся Миха. – Какая из него баба?
- Да уж получше многих, я тебе скажу. Ну а что хуй вместо дырки… оказалось, что невелика проблема. Пользоваться она им умела – дай бог каждому.
- Я бы не смог, - уверенно заявил Миха. – Сбежал бы сразу, как только сказала бы.
- Не-а…- Хирург покачал головой. – Не сбежал бы. Ты ж тоже любопытный, обязательно полез бы проверять, как там чего. А потом… сразу если не сбежал, потом всё равно становится. Ну то есть, реально похер. Совсем, наглухо.
- Не знаю… не думал даже об этом.
- Ну подумай на досуге, - усмехнулся Хирург. – Много интересного надумаешь, гарантирую.
- И что? Чего разошлись тогда, если всё так круто было? – поддел его Миха, ловко переводя тему с неутешительных прогнозов.

Хирург улыбнулся грустно и почти растерянно.
- Да уехала она потом, в Голландию. Не смогла там у нас… ну, оно и понятно. Ни на пляж сходить, ни в бассейн, ничего такого, сам понимаешь.
- А ты чего с ней не поехал?
- Не моё оно, - пожал плечами Хирург. – У себя дома я кто-то. Байк-клуб у меня, люди… ну, понимаешь. А там был бы никем, всё с нуля. Что, за её счёт жить, что ли? – он вздохнул вдруг. - Хотя до сих пор не знаю, может, и стоило вместе уехать... чёрт его разбери. Побоялся просто, наверное. Может, и зря.

Он продолжал говорить – не повышая голоса, не добавляя в слова особо ярких эмоций. Просто рассказывал, коротко, спокойно и размеренно.
И так же размеренно и точно двигались его руки. Одна внизу – обхватывала неплотно, просто поглаживала, скорее. Вторая гуляла по телу, обмахивая ладонью шею, стискивая в пальцах соски.
Неторопливо, небрежно. Так, будто у них двоих – всё время мира, и спешить совершенно некуда.

- Я, когда она уехала, долго в себя потом приходил, - говорил Хирург. – Девки каруселью, конечно… вроде, понимаешь, и не сказать, что трагедия великая. Об её отъезде мы давно говорили, не вдруг всё это случилось, я вроде и к мысли привыкнуть успел… Но как-то не по себе было потом, неуютно. И девчонки после неё были неплохие, а всё чего-то не хватало… я, понимаешь, не въезжал долго, чего. А потом как-то раз подпил в компании и не домой потом поехал, а попёрся ни с того, ни с сего в гей-клуб. Перемкнуло чё-то вдруг… И не затем даже, чтобы подцепить там кого-нибудь потрахаться, а чтобы подцепить, потрахаться и убедиться, что это всё не то и нахер мне не сдалось. И мужика ж специально выискал такого же, как сам... ну, в смысле – совсем мужик. Здоровенный бычара такой... Ну типа, чтоб точно с души своротило и отшибло эту дурь раз и навсегда.

Миха едва слушал. Льнул к рукам всем телом, тяжело дышал приоткрытым ртом и едва удерживался от того, чтобы не взвыть в полный голос – мол, какого чёрта всё так медленно? давай уже, заканчивай болтать, и быстрее, сейчас…

Код для Обзоров

[L]Motik71[/L] <a href="http://zosiapupkina.diary.ru/p207361813.htm" target=_blank>рекомендует</a> ориджинал

можно тут

тык

drive.google.com/file/d/0B9etPKr8NWtPdnZwQkJCRE...

окончание в комментах

@темы: рек

---

А давайте...

Оговоры

Cкачать Валерий Козьмин Сплетни бесплатно на pleer.com

по следам поста у Димы о сплетнях, я хочу спросить у вас вот о чем) если вам кто-то что-то расскажет о человеке, о котором вы, например, были очень хорошего мнения) расскажет ченть нелецеприятное) иными словами оговорит... вы поверите? ваше мнение об этом человеке изменится? вы попробуете разобраться сами или сразу прервете с ним общение?

@темы: напоболтать

---

Ща спою!))

первое выступление прошло на ура))) и все хотят повторить, посему объявляется набор желающих и выбор пестни)))

запись создана: 16.12.2015 в 20:59

Вопрос: поём

1. о любви		7	(36.84%)
2. о-ёёё		8	(42.11%)
3. еще варианты))		4	(21.05%)
Всего:		19

---

Ночная история

 Laiseвчера прислала чудесную песню , а Лис подкинул мальчика все очень легло и получилась вот такая какая-то история))) молодые совсем явно ребятки) или последний класс или первый курс) классика жанра))) ботаник и плохиш) который фыркал, фыркал и дофыркался до любви))) а вот примет ли эту любовь второй? нужен ли ему такой лоботряс, который ща сидит и не отсвечивает, пока происходит принятие решения?)) думаю, что да, потому как, если у них и не зима явно, то у нас-то праздники на подходе, значит, творим сплошные чудеса!)) всем любви и хорошего начала последней недели года


Download Andrew Belle Pieces for free from pleer.com

ПЫСЫ. я дописала дописалалалалалала свою сказку))) вам на НГ))) 11 страниц кровью хотя любимый резатель, может сократить их до 5

@темы: Ночная история

---

Девушка из Дании

пошли смотреть?) Наташ, спасибо за ссыль

kinogb.net/3667/online/