Поиграли

[zosiapupkina]

04.02.2015 в 23:33

Пишет  Lana Mak:

Поиграли
Название: Поиграли
Автор: Lana Mak
Бета:
Фэндом: ориджинал
Пейринг: м/м
Жанр: повседневность, слэш, романтика, ангст
Рейтинг: PG - 13
Размер: мини
Статус: завершён
Предупреждение: нецензурная лексика
Саммари: - И что теперь? - Лешка действительно хотел это узнать.
Влад в ответ пожал плечами:
- Я не знаю. Но не хочу делать вид, что этого не было!

Написано по арту Motik71 -

Все начиналось очень невинно. Кто-то сбросил бутылку с журнального столика, а она не разбилась, прикатилась под ноги дежурным клоунам, Лёхе и Владу, которые, как два придурка в театральных полумасках, весь вечер изображали то Зорро, то мушкетеров и махали у всех перед носом рапирами, утащенными, несмотря на все Сергеевы возражения, со стены родительской спальни. Хорошо хоть на рапирах были тупые наконечники, и ни один баран в обозримом пространстве не пострадал. Сейчас оружие было забыто и сиротливо ютилось на подоконнике, а Лёха с Владом завалились на тахту и вяло переругивались, толкались локтями и просто щекотали друг дружку, пытаясь выяснить, кто кого:
- Я тебе говорил, что не стоит даже трепыхаться, когда пред тобой такой профессионал, - Влад важно закопылил губу, но хохотнул, когда лёхины пальцы прогулялась по его подмышке.
- Ёпть, кого ты называешь профессионалом? Ты же, как девственник в гареме, не знаешь за какой конец браться! - Лёхе тоже пришлось несладко, потому что под ребра уперся острый локоть друга. Они еще долго могли препираться, им было не впервой. Парни жили на одной лестничной площадке и помнили, как в детском саду на один горшок ходили. Даже Серёга, который весь вечер бурчал и пытался их разнять или хотя бы утихомирить, безнадежно махнул рукой, засев в угол в обнимку со старой гитарой, но все изменила несчастная бутылка, прикатившаяся к самой тахте.

- Это что? - Лёха ковырнул ногой пустую тару. - Тонкий намек на толстые обстоятельства?
- Это не намек, а прямое приглашение, - буркнул Сергей со своего угла, откладывая гитару, которая никак не хотела настраиваться. Он сегодня был явно не в духе и даже от пива отказался, чего отродясь не бывало. Кто-то тут же сдвинул в сторону журнальный столик, кто-то погасил верхний свет, кто-то рявкнул во все воронье:
- Люди! Сюда! В бутылочку!..
В комнату ввалились еще человек пять, шарящихся по углам квартиры Серого.

Хорошо, когда чьи-то предки в отъезде, и можно спокойно зависать всей компанией, не морозя задницы на стылых февральских улицах, или выбивая страйк в уже надоевшем боулинге, где каждая собака знала их поименно. Выпускной класс, последний год вместе. Хотелось хапнуть побольше впечатлений и того ощущения единства, которое присуще только настоящим друзьям. Им никогда не было скучно вместе. Даже ссоры, случавшиеся порой, быстро забывались, стоило только затеять что-то новенькое, типа поголовной записи в школьный театральный кружок, где Серый, волей случая и худрука, был Ромео, а Влад, на смех людям, оказался Джульетой, или посещения всех баскетбольных матчей местной университетской команды, которая упорно продувала на своем поле, но выигрывала на чужих. Восемь парней, четыре девчонки. В школе даже учителя их величали "Чумовой дюжиной". Им завидовали, набивались в друзья и просто любовались со стороны. Заедаться не решались. Знали - прилетит, и неслабо! Дюжина умела ощетиниваться и отбиваться не столько кулаками, сколько острыми языками, хотя и от силовых методов никогда не отказывалась.

Сергеевы предки оба работали в театре: мама костюмером, а отец помощником режиссера, и сейчас гастролировали вместе с труппой где-то на просторах туманного Альбиона. Сын был довольно самостоятельным парнем и родители уже пару лет спокойно уезжали, оставляя его без присмотра. Знали, что квартира не рухнет и соседи не будут жаловаться. Он не злоупотреблял их доверием, но в такие отъезды компания частенько зависала у него. Это стало практически традицией. Так было и сегодня. Пиво, Марсы в колонках и неспешная беседа обо всем и ни о чем. Пока не та злосчастная бутылка...

Расселись по кругу, расположившись довольно вольготно почти по всему периметру комнаты. Девчонок было вдвое меньше, потому и рассадили их с особой тщательностью. Светка в неравной борьбе отвоевала у парней бутылку и приготовилась ее крутить первой, а Дашка пьяно орала, что не против всех перецеловать. Витёк усаживал расходившуюся подругу поближе к себе, обещая отшлепать. Остальные подкидывали советы, как это лучше сделать и какие еще меры воздействия применить. На что Дашка обещала советчикам кару небесную в своем лице:
- Вот выберет вас моя бутылочка! Отгрызу все, что в рот попадет!
- Ой-ой-ой, - Лёха демонстративно насупился. Выглядела данная демонстрация довольно комично, учитывая, что ни он, ни Влад от полумасок не избавились. - Подумаешь! А я принципиально с тобой целоваться не буду, даже если и выпадет! Вон, лучше Витька твоего поцелую, или... - он огляделся вокруг, словно выбирая жертву и остановил взгляд на соседе слева. - Влада! Точно! Буду с ним целоваться! Как раз к четырнадцатому порепетируем финальный поцелуй Джульетты.

Лешка уверенно положил руку на плечо друга и продемонстрировал публике почти голливудский оскал. Влада предернуло. Он даже слегка отстранился, но рука Лешки придержала его, словно уговаривая не выё и требуя поддержки. Опущенные ресницы не позволяли видеть выражение его глаз. Только кривоватая ухмылка и короткий кивок головой дали понять, что Влад не против этой авантюры. Народ зашумел обрадованно. Такой темы у них еще не было. В результате решили и постановили целоваться с тем, на кого жребий выпадет, независимо от пола, религиозных убеждений и гастрономических предпочтений объекта домогания. Только Сергей вновь попытался что-то возразить, но его быстро заткнули заверениями, что будет весело и даже забавно. Светка скомандовала:
- Поехали! - и крутанула бутылку. По закону подлости горлышко остановилось прямо напротив Дашки, которая с хохотом стала на коленки и двинулась к центру круга, где ее уже встречала Светка. Лизались они недолго, но качественно. Парни орали, подбадривали. Девчонки хохотали и громко отсчитывали время, а целующиеся устроили под этот ор настоящее шоу с громкими чмоками, развратными стонами и руками на полупопиях. Парни ржали и просили повторить на "бис", что тут же было исполнено. Наконец девчонки разорвали объятия и бутылочка снова пошла в дело.

Начало игры задало тон. Целовались упоенно, невзирая на выпавших партнеров. Хохот стоял такой, что соседка сверху начала грохотать по батарее, в тщетной попытке пригасить царящее тут веселье. В очередной раз бутылка попала в руки Влада. Тот крутнул, почесал переносицу под маской да так и замер с поднятой рукой, потому что на сей раз жребий выпал именно на Лёху. Только Серый, наблюдая исподтишка, заметил, как он хапнул ртом воздух, словно подавился на выдохе. Лёхе бы тоже не мешало быть наблюдательнее, но куда там! В царящем веселье и поднятом пивом градусе это было невозможно. Он поднялся на ровные, протянул руку, помогая и Владу выпрямиться, поддержав, когда того качнуло, обхватил шею друга и притянул к себе:
- Поиграем, детка? - шепот в губы не расслышал никто, кроме Влада. Он беспомощно и даже как-то обреченно кивнул и сам потянулся навстречу лёхиным губам. Толпа ликовала, но парням было не до зрителей. Влада пробила мелкая дрожь, а ноги почти не держали. Лешка с удивлением это понял, когда покрепче прижал к себе безвольное тело друга. Его губы были мягкие и податливые, как у девчонки, а с дыханием вырвался едва слышный стон, когда Лешка углубил поцелуй, одновременно забираясь рукой ему под так и не снятую куртку, даже не задумываясь, зачем он это делает. Просто так было ... правильно. Было жарко. Было не понятно. Было странно, но не противно. Это Лешка отметил краем сознания, а еще он с удивлением ощутил, с каким жаром отвечает ему Влад. Игра на публику? Так не прикалываются! С ним самим творилась какая-то чертовщина! Разве должно так опалять изнутри, когда к тебе почти бесстыдно прижимается тело ... парня, потирается о тебя еще не твердой, но ощутимой выпуклостью, начихав на все и вся? Разве должно собственное тело так предательски реагировать на друга?

Лёха не выдержал, первым разорвал поцелуй, отступил на шаг и вытер рот тыльной стороной ладони. Смотреть друг другу в глаза было страшно. Влад в ту минуту проклинал дурацкие полумаски, которые не позволяли уловить выражение на лешкином лице и все же радовался им, потому что хоть отчасти можно было спрятать свое, потерянное. Сбылась мечта идиота! Нужно свести все на шутку, но сил нет даже просто что-то говорить. И как шутить, если Лёха все понял? Он не дурак. Благо, широкие штанины и полы куртки прикрыли от любопытных глаз копившееся внизу возбуждение. Было стыдно. И было до обидного мало. Хотелось, забив на всех и вся, прижать Лешку к ближайшей горизонтальной поверхности и ... Влад мысленно отвесил себе подзатыльник. Рехнулся! Почти два года успешно изображать пофигизм, даже когда в бассейне видел друга во всей красе, и сегодня так вляпаться! Во рту пересохло. Нужно было попить, только не пива. Хоть воды из-под крана...

Хлопнула балконная дверь. Это Серый вышел покурить. Через пару минут за ним потянулась Дашка, подышать свежим воздухом. Лёха, как ни в чем не бывало, уселся на ковер и раскрутил бутылку, а Влад смог, наконец, выдохнуть. Воспользовавшись моментом, под хохот и смехуёчки, он сдернул в ванную, на ходу стаскивая кажущуюся теперь такой нелепой маску. Зеркало не отразило ничего нового: бледное лицо с лихорадочным румянцем на скулах, расширенные, как под кайфом, зрачки и вызывающе яркие, почти красные от поцелуя губы. Хотелось постучать головой об стенку или лучше вообще раздолбить ее всмятку, чтоб не подкидывала картинки, от которых разум вместе с кровью стекал вниз, туда, где возмущённое естество рвалось наружу и требовало, как минимум, разрядки. Нет. Он не собирался дрочить. Только не здесь, где за стенкой хохот, гомон и ... Лешка. Что теперь будет? Может он зря себя накручивает? Может Лёха не заметил?

Влад вспомнил, зачем сюда пришел, когда пересохший язык не облизал, а продрал по нёбу. Отвернул кран, склонился над бьющей струей и хватал ртом холодную влагу, в тщетной попытке заглушить жар, пожирающий мозг и внутренности. Он так увлекся самокопанием, что не услышал звук открывающейся двери. Только щелчок задвижки заставил вздрогнуть и обернуться назад. Почему-то Влад не удивился тому, что вошедшим был Лешка. И закрытой на щеколду двери. И потерянному выражению на его лице. И тому, как их потянуло друг к другу.

Удивился Влад гораздо позже, когда понял, как удобно оказалось прижиматься к высокому и немного нескладному лешкиному телу, как возбуждение туманит, затапливает дымкой его серые глаза, как естественна и желанна боль от пальцев, сжимающих, мнущих его поясницу, робко пробирающихся под пояс брюк, какая гладкая кожа на лешкиной шее, как она пахнет ... Лёшкой и на вкус соленая. И хочется не только языком и губами, хочется прикусить, оттянуть, оставить засос вот тут, прямо у выпирающего вперед кадыка, или в ложбинке между ключицами. Хочется вжиматься сильнее, пьянея от такой желанной близости. Хочется орать от счастья, потому что между вздохами и всхлипами, что невольно вырываются из него самого, он слышит такие же заполошные звуки и от Лешки. Его стон - музыка. Возбуждение не просто зашкаливает. Внизу налилось и болит невероятно, но оторваться друг от друга, чтоб хотя бы поправить или расстегнуть ширинку, просто нереально!

Лешку тоже вело нещадно. Направляясь в ванную, он еще не знал, зачем идет. Думал поговорить. Думал, показалось. Думал, посмеются вместе и пойдут дальше куролесить с остальной компанией. Но стоило увидеть, как Влад хватает воду ртом, белые костяшки на руках, вцепившихся в край раковины, как дошло - не показалось. Это почему-то обрадовало. Остатки разума вопили: "Беги!", а тело не слушалось. Оно и сейчас действовало практически на автомате: ладони по коже, пальцы собирают бисеринки пота, пересчитывают позвонки и впиваются до рези под ногтями в такие ненужные сейчас джинсы Влада. Вода из-под крана по-прежнему бьет струей в дно раковины, разбрызгивая мелкую пыль на его обнаженную поясницу. Влад вздрагивает и ежится, но не отстраняется от раковины, к которой он намертво прижат. Им прижат. Лешкой.

Лёха слепо пошарил рукой и все же завернул кран. Тишина почти оглушила, заставила опомниться и разорвать поцелуй. Сейчас они смогли посмотреть друг на друга. Это оказалось легко сделать, зная, что тебя не оттолкнут. Влад провел кончиками пальцев по лешкиной скуле, зарылся в густые, черные волосы, сжал их пятерней на затылке:
- И что теперь? - Лешка действительно хотел это узнать.
Влад в ответ пожал плечами:
- Я не знаю. Но не хочу делать вид, что ничего не было!
- По-моему, я тоже этого не хочу, - Лешка закрыл глаза и прижался лбом к его виску. - Никогда не думал, что может быть так офигенно. У меня сейчас ширинку разорвет.
- У меня тоже, - хохотнул Влад.
- Пойдем отсюда? Стояками светить перед ребятами не хочется. Спалимся. Заночуешь у меня? Батя на смене, а мать уже десятый сон видит.
- Хорошо. Только давай не спешить, - Влад отстранился и слегка поежился. - Не думал, что когда-нибудь скажу это, но мне чёт страшно.
- И мне, - Лёха улыбнулся и потянул его к выходу. - Будем бояться вместе?

Серёга, пытаясь прикурить, пятый раз чиркал зажигалкой, а та, как назло, сыпала снопом искр, но не давала огня. Раздражение, копившееся весь вечер, грозило вырваться наружу и вылиться в какую-то безобразную сцену, как в дешевом водевиле. Хотелось разбить кому-то морду. И не просто кому-то, а тем двоим, которые так легко и беззаботно поигрались его самым сокровенным. Поёжился. Балкон, хоть и застеклен, но температура минусовая. Позади хлопнула дверь.
- Палишься, Серый.
Он обернулся. Дашка опиралась плечом о косяк балконной двери и лениво рассматривала что-то за его плечом.
- Это ты сейчас о чем? - видимо хреновый из него конспиратор, если даже пьяная Дашка просекла, куда он глазел.
- Не прикидывайся. Все ты понял. - Дашка стала напротив и посмотрела неожиданно трезвым взглядом. - Влад или Лёха?
Серый вдруг сдулся. Отчаянно хотелось курить, а еще больше хотелось поделиться с кем-то этой болью, поселившейся с недавних пор за его грудиной. Дашка была не самым худшим вариантом на роль его духовника.
- Влад, - глухо выдавил он. - Пиздец, правда?
- Правда. И мне дай закурить.
Сергей протянул ей пачку, дождался, когда вытянет сигарету и щелкнул зажигалкой. Ровный огонек осветил ее лицо, сжатые губы и подрагивающие пальцы. Только теперь его осенило:
- Лёха или Влад? - он отзеркалил ее вопрос.
- У нас с тобой разные вкусы, - кривая дашкина ухмылка была видна даже в полутемени балкона. - Лёха.
- Давно?
- Давно.
- А Витька?
- Он знает. Но терпит. Говорит, любит.
- Понятно, - Серый не знал, что сказать. Да и нужны ли тут слова? Что они решают?

Молчание не тяготило. Сергей приобнял Дашу за плечи и думал о том, как несправедлива бывает судьба. Не сговариваясь, одновременно, они протянули к пепельнице погасшие сигареты и увидели внизу, на улице, картину маслом. Под фонарем стояли двое. Они смеялись и смотрели на небо, откуда вдруг повалили огромные хлопья снега.
- Лешка? - удивилась Даша.
- И Влад, - проговорил он, понимая, что рушатся последние надежды. Двое под фонарем держались за руки.