Любовь - это бесценный дар. Это единственная вещь, которую мы можем подарить и все же она у нас остается.
в прошлом сентябре у нас был чудесный моб) вот тут, кто не видел zosiapupkina.diary.ru/p199750551.htm?from=last#... , я не буду объявлять новый моб) все понимаю, лето, отпуска, дачи-огороды) просто кину пару песен, и если на них кто-то что-то напишет, будет очень здорово)) Сэриэль
спасибо, за желание поучаствовать)
читать дальше В. Мессалина
твои в первую очередь, как и обещала)
читать дальше
Cкачать Флёр Для того, кто умел верить бесплатно на pleer.com
Cкачать Баллада о белых крыльях и алых бесплатно на pleer.com
Кооть, твоя)
Cкачать Любовь жадная дура бесплатно на pleer.com
мои
Cкачать Набери мое имя в гугл бесплатно на pleer.com
Download Bliss Wish you were here for free from pleer.com
Download Rudimental Not Giving In for free from pleer.com
Cкачать Позвони Мне Позвони 2011 бесплатно на pleer.com
кто хочет, приносите свои песни в коммы) если и не напишет никто, то послушаем красивой музыки)))
Сэриэль.
на песню
Cкачать Флёр Для того, кто умел верить бесплатно на pleer.com
читать дальшеЗачем я приехал сюда опять, я и сам не знаю. Наверное потому, что до сих пор в сердце еще живет надежда. Глупо, конечно... Воспоминания давят на меня со всех сторон, не давая дышать, отнимая силы. Очень больно и хочется плакать, но, с другой стороны, в городе, вдали от этих мест, мне еще хуже.
Мы познакомились полтора года назад, летом. Здесь, в городе на берегу Оки. Мне хотелось вырваться из плена раскаленного бетона и асфальта, и я приехал сюда, в дом отдыха, променяв все солнечные пляжи мира на природу родной средней полосы. Как когда-то в детстве. Войдя в доставшийся мне двухместный номер, я огляделся, занял кровать поближе к окну и начал перекладывать свои вещи в шкаф, размышляя попутно, кого могут подселить на вторую койку и не стоит ли дать администратору взятку, чтобы продолжать спокойно существовать здесь одному.
Как вдруг неожиданно отворилась дверь. "Солнечный мальчик", так я сразу окрестил его, едва увидев.
- Ты и есть мой сосед? - спросил он, бросив объемную спортивную сумку на соседнюю койку, и улыбнулся при этом так широко и искренне, что я сразу же поверил во все самое лучшее, что есть в человечестве.
- Как тебя зовут? - продолжал он.
- Андрей, - ответил я, отчего-то охрипнув.
- А я Алексей. Будем знакомы?
У него были волосы соломенного цвета и темно-синие пронзительные глаза. На вид, казалось, ему чуть больше двадцати лет, но за бесшабашным видом отчетливо ощущался какой-то внутренний стержень. Сила, не допускающая пренебрежительного к себе отношения.
И при виде Алексея у меня сразу заныло где-то в груди. Так тоскливо и сладко, что я растерялся. И, разом мысленно отогнав наваждение, протянул руку:
- Будем знакомы.
Мы подружились с ним сразу. В столовой сели за одним столом и разговорились. У нас оказались схожие интересы, а Алексей был очень приятный собеседник. Я откровенно наслаждался его обществом и не скрывал этого.
- Вот уж не думал, - говорил ему, - что мне так повезет с компанией.
А он, видя это, посмеивался слегка краешком губ и бросал на меня время от времени взгляды - пристальные и немного снисходительные.
- Кем ты работаешь? - спросил как-то он, когда мы шли в город.
Мы вообще, как-то так сразу сложилось, почти все время проводили вместе.
- Обычный менеджер среднего звена, - ответил я. - Не так уж и плохо для тридцати двух лет, верно? Я доволен.
Он сосредоточенно кивнул, размышляя о чем-то.
Под ноги нам стелились травы, от воды тянуло прохладой. Мы часто ходили с ним этой дорогой. Осматривали местные достопримечательности, отчего-то избегая по возможности людных мест, иногда забредали в какую-нибудь кафешку и сидели подолгу, рассматривая окрестности и потягивая капучино. И болтая о чем-то. А иногда садились где-нибудь на берегу реки, не доходя до города, перебрасывались лениво какими-то ничего не значащими фразами или просто молчали. И мне было так хорошо в такие моменты, что не передать словами. Я лежал в траве и, ощущая в душе умиротворение, покусывал травинку и наблюдал, как ловко он работал руками, вырезая перочинным ножиком из подобранной где-нибудь по дороге деревяшки очередную забавную фигурку. У нас в номере на подоконнике уже стояли в ряд сова, кот, лось и заяц. А сейчас под пальцами мастера начинала проявляться какая-то птица. На днях мы зашли в небольшой магазинчик рукоделия и Алексей из купленных там кусочков кожи нарезал ремешков и сплел широкий браслет.
- Держи, - протянул он мне его, закончив, и, прищурившись, тряхнул головой. - На память.
В груди у меня что-то оборвалось. Во рту пересохло. Дрожащими пальцами я взял подарок и задал вопрос, вертевшийся у меня в голове в последние дни:
- Мы ведь после с тобой не расстанемся? Я бы не хотел тебя потерять.
Сказал, и сам испугался двусмысленности этой фразы. Но Леша, казалось, ничего не заметил. Лишь согласно кивнул:
- Я обязательно оставлю тебе свой телефон, когда буду уезжать.
- Скоро? - спросил я.
- Через три дня.
Мысли судорожно заметались у меня в голове. Короткий отпуск подходил к концу, а я, казалось, так и не сказал ему что-то очень важное. Вот только что?
- Кстати, а кем ты работаешь? - спросил я, внезапно осознав, что за все три недели так и не поинтересовался этим ни разу.
- Зенитные ракетные войска, лейтенант.
А время бежало. Последние дни пролетели как один час. Мы решили напоследок сходить пожарить шашлыки, и, закупив мяса, направились к речке.
Небеса постепенно темнели, искры костра улетали ввысь, пламя мирно потрескивало, навевая дрему. Мы молчали. Я сидел, смотря на огонь, и думал, какими словами сказать Алексею то, что у меня на душе. Наше знакомство было лучшим, что случалось со мной в этой грешной жизни, ни с кем из многочисленных друзей не было такого душевного единения. И все же я совершенно не представлял, как отреагирует он на мои слова. Да, я боялся. И в то же время осознавал, что сказать их надо. Иначе потом я обязательно буду жалеть об упущенной возможности. Наконец, вдохнув поглубже, поднял голову и сказал просто:
- Леша, прости, но мне нужно сказать это. - Помолчал. - Я люблю тебя.
Проговорил, и затаил дыхание, ожидая ответа.
Слова мои Леша встретил спокойно, не последовало ни эмоций, ни ругани, ни удара в челюсть. Он только вздохнул едва слышно и, поворошив веткой березы угли, снова молча уставился на огонь. Я ощутил, как во мне отчаянно бьется сердце и потеют ладони. "Ну же, скажи хоть что-нибудь!" - хотелось крикнуть мне, но я молчал. Наконец он обернулся, посмотрел мне в глаза и негромко произнес:
- Извини, но сейчас дать ответ на твои слова я не готов. Я скажу их обязательно, но потом, в другой раз.
И, поднявшись, молча ушел, растворившись в ночи.
А я сидел на том же месте еще очень долго, чувствуя, как постепенно успокаивается не знавшая покоя в последние дни душа.
"Что же, - рассуждал я, - по крайней мере, у меня есть надежда. Подожду."
Но все кончилось в тот же вечер. Вернувшись через несколько часов в номер, я уже не застал его. Алексей уехал.
Уехал, не оставив после себя ничего. Почти ничего. Я перерыл все в поисках хоть какого-нибудь клочка бумаги, хоть малейшего намека, где искать того, кого я люблю. Но не нашел ничего. Лишь на подоконнике одиноко стоял деревянный сокол - его последняя поделка. Да на руке у меня был сделанный им кожаный браслет. Вот и вся память. Больше у меня от него ничего не осталось. Я почувствовал, как давит горло готовый сорваться отчаянный крик, и сильнее стиснул зубы. Как мне жить теперь дальше, я просто не представлял. Я отчетливо осознавал, что жизнь моя никогда больше не будет прежней, и если в ней не будет Алексея, то и никого не будет. Потому что никто другой мне теперь не нужен.
И, без сил опустившись на кровать, я все же расплакался.
Вот закончилось лето и наступила осень. Промозглая, дрянная, с проливными дождями. Я извлек из гаража свой старенький мотоцикл, на который не садился лет с восемнадцати, и гонял теперь на нем по городу все свободное время, появляясь дома лишь для того, чтобы поспать, потому что только так я с недавних пор успокаивался, оставляя где-то позади свою боль.
Но, вопреки здравому смыслу, я отчетливо сознавал, что еще на что-то надеюсь. Китайская легенда о Красной Нити Судьбы, что связывает предназначенные друг другу сердца, постоянно вертелась у меня в голове. И я злился на себя за эту глупую надежду, но все же ничего не мог с собой поделать и, остановив свой мотоцикл где-нибудь за городом на пустыре, вглядывался в небеса, жалуясь им на свою осиротевшую душу и умоляя о чем-то.
"Если бы хоть я знал, где он живет, - размышлял я, - то бросил бы все и поехал к нему. Я обязательно нашел бы его часть и стоял перед воротами день и ночь, пока не увидел."
Но я имел ни малейшего представления, где его искать. И потому снова и снова выкатывал из ворот гаража мотоцикл и, надвинув шлем, мчался в ночь, чтобы хоть как-то унять съедающую душу изнутри боль.
Я знал, что мне никогда не забыть его, да и не хотел забывать. Все, что у меня оставалось, это воспоминания и тот дом отдыха на Оке, где мы с ним провели три недели.
И вот однажды я, кляня себя за глупость, снова приехал сюда. Через год, на следующую зиму. Я просто понял, что не могу больше быть вдали от этих мест, и приехал. Подошел к администратору, зарегистрировался, вошел в свой номер. Тот самый, наш. Огляделся, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Бросил взгляд на часы - скоро Новый год. Волшебная ночь, как говорят, когда все, и даже взрослые, начинают немножко верить в чудеса.
Не раздеваясь, я вышел на крыльцо. Закурил, с трудом сумев дрожащими пальцами зажечь спичку. Судорожно вздохнув, посмотрел на небо. Прямо перед глазами нахально сияла пронзительным, чистым светом своим голубая звезда, словно обещая людям надежду.
- Совсем как его глаза, - прошептал я тихо. - Глупая.
И вдруг почувствовал, как на плечо мне легла ладонь.
Еще не видя, я уже понял, кому она принадлежит. Я узнал ее сразу, так как когда-то постоянно имел возможность любоваться ею. И я узнал запах.
- Алексей, - прошептал я, и голос мой против воли дрогнул.
Он обошел меня, встав спереди, и заглянул в глаза. В уголках его глаз я разглядел тоненькие морщинки, и он казался взрослее, чем был в моей памяти.
- Наконец-то я тебя дождался, - прошептал Леша и, выкинув так и не докуренную сигарету, взял в ладони свои мое лицо и жадно поцеловал.
Не буду описывать ощущение, что накрыло меня в тот момент, передать его я все равно не в силах - просто не хватает слов. Я целовал его губы, скулы, глаза, шею и чувствовал, что не могу остановиться. Руки его забирались ко мне под куртку, но я не ощущал холода.
Потом каким-то образом мы оказались у меня в номере.
- Я приезжаю сюда уже в третий раз, - рассказывал он мне несколько часов спустя. - Сначала прошлой зимой, потом летом, теперь вот опять зимой. Если бы ты знал, сколько раз я проклинал себя за то, что сорвался тогда вот так вот, не оставив координат. Но я тогда не соображал ничего, а когда опомнился, то уже было поздно. Но я приезжал сюда в надежде, что снова рано или поздно увижу тебя здесь. И тогда уж больше не отпущу.
И я лежал, мирно прикрыв глаза, у него в объятиях и ощущал, как счастье заполняет потихоньку весь мой организм, от макушки до пят.
- Теперь все наладится, - прошептал я тихо.
И он услышал. Перевернувшись, вдавил меня спиной в матрас и, оставляя на плечах невесомые поцелуи, прошептал:
- Непременно. Мы будем вместе. Только так.
АПД. еще один замечательный текст от Сэриэль.
ficbook.net/readfic/3370584/8841560
читать дальшеКостя работал в нашей фирме курьером. Точнее, подрабатывал на полставки, но сути дела это не меняет. В той самой конторе, где я числился начальником транспортного отдела. И сейчас я ждал его с документами от наших партнеров. Нет, он вовсе не опаздывал, да и бумаги, честно говоря, были совсем не срочные, и тем не менее в ожидании его прихода я все чаще и чаще поглядывал на часы. Я не видел его уже больше недели.
- Ты как будто чем-то взволнован, - томно промурлыкала секретарша нашего шефа Леночка, присаживаясь на край моего стола.
Я невольно задумался над ее словами. Взволнован ли я? Да, пожалуй. С недавних пор при мысли о Константине меня и впрямь охватывало нешуточное волнение. Дыхание мое сбивалось, сердце начинало стучать чаще, и я сам напоминал себе желторотого юнца, но поделать ничего не мог.
Я снова бросил взгляд на стену. Стрелка часов передвинулась еще на пару делений.
Мне было уже двадцать девять, и неопытным в любви я себя не считал. Женщинами, правда, восхищался больше платонически и отношения заводил потому, что так принято. Сам я мог бы прекрасно всю жизнь прожить и один, как я полагал. Но мужчины в круг моих интересов точно никогда не входили. До недавних пор.
Я прикинул, не позвонить ли ему, и решил, что пока не стоит. Леночка открыла было свой ярко накрашенный рот, чтобы сказать еще что-то, но тут дверь отворилась, избавив меня от необходимости слушать.
- Константин! - воскликнул я, возможно, чуть громче, чем следовало, поневоле вложив в одно короткое слово всю свою радость. Он посмотрел на меня приветливо, улыбнувшись в ответ.
- Привет, Миша, - приветствовал меня он, и я снова залюбовался им. Темно-русые волосы, серые глаза, загорелое лицо и крепкая фигура человека, явно проведшего за спортивными тренажерами не час и не два. Кажется, ему было тридцать шесть лет, и он выглядел потрясающе. Я почувствовал, как внезапно у меня пересохло во рту и заколотилось в груди. Мысленно чертыхнувшись, я забрал у него папку с документами и спрятал в сейф. Леночка все не уходила.
- Тебе, случайно, не надо работать? - спросил я ее.
Возможно, фраза прозвучала не слишком дружелюбно, но в тот момент мне было наплевать. Дождавшись, пока она скроется за дверями, я обернулся к Косте.
- У тебя есть время? Пойдем, покурим?
Тот согласился и мы пошли.
В курилке, к моей вящей радости, никого не было. Я стоял, мял сигарету в пальцах и не знал, с чего начать разговор. Мысли путались.
- Ты во сколько сегодня заканчиваешь работу? - спросил Константин, прервав мои мучительные раздумья. Я украдкой вздохнул с облегчением.
- Через пару часов.
- На вечер планы есть?
Планов у меня не было, о чем я с готовностью ему и сообщил.
- Тогда, может, посидим где-нибудь вместе? Сходим в спорт-бар. Наши сегодня играют со "Спартаком".
Пристальный взгляд Константина проникал, казалось, в самую душу, что-то выискивая там. Какие-то ответы на свои вопросы... Я ощутил, как по спине пробежал холодок возбуждения, и невольно прикрыл глаза, чтобы перевести дыхание. Восторг, охвативший все мое существо в ответ на это предложение, невозможно было перепутать ни с чем. Мне было страшно и весело одновременно. Я решил не сопротивляться себе и кивнул, соглашаясь.
- Тогда через два часа у входа.
- Заметано.
Голоса вокруг нас сливались в один нестройный гул. Время, казалось, застыло на месте. Мы сидели за столиком и не торопясь цедили пиво.
- Как же ты все-таки оказался курьером? - задал я живо интересовавший меня вопрос.
Прямо над ухом завопили болельщики. Похоже, кто-то кому-то забил, наконец, гол. Я невольно поморщился и почесал в ухе. Константин, глядя на меня, усмехнулся. Он тоже, как и я, не обращал на экраны никакого внимания.
- Кризис, - ответил он на мой вопрос. - Решил немного подработать. Но вообще-то я инструктор по альпинизму.
Я уважительно присвистнул. Как и всякого мальчика, начитавшегося в детстве приключений, меня очень интересовала эта тема. Было время, когда я буквально бредил походами, но осуществить свою мечту на практике не позволял порок сердца. И сейчас я, пользуясь случаем, решил удовлетворить свое любопытство и засыпал Костю вопросами.
Он отвечал подробно и весьма охотно. Пенный золотистый напиток в наших кружках давно уже выдохся - мы забыли о нем. Я слушал, затаив дыхание. Он рассказывал о подъемах в горы, о подстерегающих в пути опасностях и чудесах, открывающихся смельчакам в награду за мужество. Говорил, и при этом сильно жестикулировал, а я слушал его, открыв рот. В какой-то момент, увлекшись, он накрыл мою руку своей, и я вздрогнул. Тело мое отреагировало на прикосновение Кости мгновенно. Я напрягся и невольно сжал его пальцы в ответ. Речь Кости оборвалась. Он замер, поглядел на меня пристально. А я чувствовал, как в ушах у меня гулко бьется кровь, и не замечал молчания.
- Костя, я... - прошептал я, и мой голос сорвался.
Наконец, после длительного молчания, он ответил мне хрипло:
- Пошли.
И увлек за собой.
Комната, в которой мы с ним очутились, оказалась какой-то подсобкой. На стене тускло горела единственная лампа без плафона. Мы заперли за собой дверь на щеколду и я принялся торопливо стаскивать с него рубашку.
- Костя, - бормотал я исступленно, оставляя на его шее жаркие поцелуи. - О господи, да...
- Я все думал, не кажется ли мне, - горячо шептал Костя мне прямо в ухо. - Мишка...
Руки его блуждали по моему телу, лаская, и я сам не заметил, как оказался обнаженным по пояс, а пальцы его уже нащупывали пряжку моего ремня. Почувствовав, как слабеют ноги, я прислонился к стене и еле успел перехватить чуть было не упавшую швабру. Константин опустился на колени, и у меня перехватило дыхание, когда он, положив руки мне на бедра, обхватил губами мою уже возбужденную плоть. Я запустил пальцы ему в волосы, глубже погружаясь в манящую глубину его рта, и, закусив губу, тихонько застонал.
Я гнал вперед машину, ничего не видя перед собой. Струи дождя заливали лобовое стекло, и дворники уже не справлялись.
Наш короткий, но бурный роман закончился, едва начавшись. Несколько месяцев я был, как в дурмане, но жизнь вскорости напомнила о себе.
Сотрудники на нашей фирме очень скоро что-то заподозрили. Нам с Костей, охваченным страстью, не всегда удавалось сдерживаться. Быстрые взгляды, жаркие поцелуи, когда, как мы думали, нас никто не видел. Коллеги косились на меня и спрашивали, не влюбился ли я, видя блуждающую на моем лице глупую улыбку. Я отшучивался, но от такого внимания к своей персоне мне становилось все неуютнее.
- Может, тебе стоит завести женщину для отвода глаз? - спрашивал меня Константин, когда мы, сидя в моей машине перед началом рабочего дня, в очередной раз целовались. - Клянусь, что не буду ревновать.
Я отрицательно покачал головой.
- Нет, это нечестно по отношению к женщине. Нужен другой выход.
- Ну, смотри, - отвечал Константин. - Поступай, как считаешь нужным. - И снова нежно касался губами мочки моего уха. - Я люблю тебя.
Я был откровенно счастлив.
Но вскоре все изменилось. По отделу поползли шепотки, на нас стали странно коситься. При моем появлении сотрудники умолкали. Кто-то нацарапал на двери моего кабинета похабное слово. Обстановка накалялась.
- Давай уедем туда, где нас никто не знает, - говорил Константин, когда мы оставались одни. - Придумаем что-нибудь. С каждым днем становится только хуже. Я боюсь за тебя.
Я вновь отказывался, лишь крепче сжимая его в объятиях.
- Тут вся моя жизнь. Я не могу, - отвечал я и мотал головой, сглатывая тугой комок. - Я не готов порвать с ней.
Константин прижимал мою голову к своей груди, по-отечески целовал в макушку.
- Мишка, Мишка, - шептал он прерывающимся голосом. - Это я погубил тебя. Если бы я сдержался тогда, ничего бы не было. Ты-то был еще невинен...
Я не соглашался.
- Ты ни при чем. Ни за что на свете я не согласился бы отказаться от тебя. Даже ценой жизни. Будь что будет, мне наплевать, но ты был в моей судьбе, я счастлив с тобой, и иначе не надо.
И мы снова с ним занимались любовью. Я растворялся в ласках, что дарили мне его мозолистые крепкие руки, и на некоторое время забывал обо всем. Но все чаще теперь я замечал на его лице выражение глубокой задумчивости. Он поглядывал на меня, хмуря брови, и словно на что-то решался. И мне тогда становилось страшно.
Все рухнуло в один миг. Однажды к концу дня, когда я уже закончил все свои дела и поглядывал на часы в ожидании встречи, в кабинет мой зашел новенький курьер, парнишка семнадцати лет, и протянул мне пакет:
- Михаил Дмитриевич, вот это просил передать вам какой-то мужчина.
Я узнал почерк Константина и внутри у меня что-то оборвалось. Почему письмо? И я спросил Юру, еще на что-то надеясь:
- Как он выглядел?
Но мальчик описал внешность Кости довольно точно.
- Спасибо, - проговорил я, плохо соображая, что происходит. - Можешь идти.
Дверь закрылась, а я, разорвав конверт, принялся читать. Строчки плясали у меня перед глазами, но общий смысл написанного я все-таки уловил. Он писал, что уезжает, что так будет лучше для меня. Что без него, возможно, слухи утихнут, а я смогу полюбить женщину и все утрясется.
Руки мои дрожали. С великим трудом сложив письмо и спрятав его на груди, я уронил лицо в ладони и, не зная, что мне делать дальше, тихонько завыл.
Шли недели. Все как будто начало успокаиваться. Сотрудницы снова начали, лукаво щуря глаза, спрашивать меня:
- Ну что, когда же мы женим тебя, наконец? Салатику на свадьбе поедим? У тебя есть кто-нибудь?
Я устало отшучивался. Я не мог забыть Костю. Не мог забыть его улыбки, его губ, его рук... По ночам мне иногда снилось, как мы с ним занимаемся любовью, и тогда я весь следующий день ходил почти что счастливый.
А скоро настал день рождения нашего шефа. Я много выпил тогда и, наплевав на все, флиртовал с Леночкой. Обрадованная, она увивалась вокруг меня и, наконец, решив, видимо, что я дошел до нужной кондиции, увлекла в туалет. Я не сопротивлялся.
И снова я ощутил прикосновение чужих губ и, прикрыв глаза, вспоминал тот далекий вечер и свой первый раз с Костей. Плоть моя живо отреагировала на эти воспоминания. Возбужденный ласками, в хмельном бреду, с губ моих сорвался вздох:
- Костик...
Леночка замерла. Молча встала, посмотрела на меня, яростно сверкнув глазами, и, не говоря ни слова, оправила свою одежду и вышла. Я ее не удерживал.
Я не сразу осознал значение этого происшествия, но только по возвращении в банкетный зал минувшее обрушилось на меня, усиленное тысячекратно. В спину мне отчетливо летело: "Пидор!" Сидевшие рядом со мной за столом коллеги молча встали и перешли на другие места. Взгляд шефа был мрачен и тверд. Мне пришлось, не дожидаясь окончания праздника, уйти.
И вот я летел по залитому проливным дождем шоссе и с тоской в душе размышлял, что же делать дальше. И надо ли делать хоть что-нибудь. От Кости не было ни слуху, ни духу, а на что мне жизнь, если она пройдет без него? Нет, я не забыл его. Я любил еще сильнее.
И вдруг сквозь срежет раздираемого металла я отчетливо услышал пронзительный женский визг.
"Наверное, с тормозами что-то," - была моя последняя мысль.
Словно сквозь вату ко мне прорывались какие-то голоса.
- Нет, молодой человек, увы, но я не господь бог, и я уже в седьмой раз сообщаю вам эту прискорбную новость, - устало, но терпеливо говорил кто-то. - Травма была тяжелейшая. Повреждено основание черепа, сломано четыре ребра, левая рука в трех местах и обе ноги. Повезло, что он вообще жив остался. Наверное, исключительно потому, что был пьян. Полиция говорит, что тормоза были кем-то нарочно испорчены. Они уже возбудили по этому поводу уголовное дело. И не надо на меня смотреть таким несчастным взглядом, я не знаю, когда он придет в себя. Ждите.
Воцарилось молчание. Потом заговорил другой мужчина. Его голос показался мне смутно знакомым.
- Я могу быть здесь, с ним?
- Да разве ж я вас гоню? - удивился врач. - Вы уже трое суток тут, сидите и дальше, ради бога. Все равно ж не уйдете.
- Спасибо, доктор.
Кто-то тяжело опустился на кровать рядом со мной, взял двумя руками мою ладонь.
- У него есть родные?
- Нет, доктор, только я.
Неужели...
- Мишка, - прошептал Константин.
Кардиомонитор испуганно заверещал.
- Владимир Сергеевич! - тревожно и радостно воскликнула медсестра.
С огромным трудом, преодолевая пудовую тяжесть собственных век, я открыл глаза. Сфокусировал мутный взгляд на сгорбленной фигуре, сидевшей рядом со мной, и, разлепив потрескавшиеся губы, прошептал едва слышно:
- Костя...
- Мне сообщила обо всем Виолетта Михайловна, наш бухгалтер, - рассказывал мне Константин несколько дней спустя. Я лежал на кровати, блаженно щурясь, и наслаждался звуками его голоса. Солнечный свет заливал палату. - Она с самого начала знала обо мне все, и потому ей одной я сообщил, уезжая, где меня искать, и свой новый номер телефона. Узнав, что с тобой, я в тот же день сел на самолет и прилетел сюда. - Он гладил мою руку, поправлял подушку, как заботливая мать, и не отводил счастливых глаз. - Господи, как я рад, что ты жив, Мишка. Ты не представляешь, что я пережил, когда тебя увидел. Каким же я был дураком, что уехал, оставил тебя.
Он вдыхал долетавший сквозь открытую форточку запах хвои и умиротворенно молчал, а потом начинал говорить вновь.
- Я заберу тебя отсюда, Мишка. Как хочешь, но заберу. У меня теперь есть в тайге заимка и свое небольшое хозяйство. Будем вместе там жить. Вот увидишь, тебе понравится.
И, оглядевшись воровато, быстро наклонялся ко мне и целовал украдкой. И снова шептал, глядя мне в глаза:
- Мишка...
А я, глядя на его счастливое, такое родное лицо, говорил в ответ:
- Да, забери меня отсюда. Забери, пожалуйста, и больше не покидай.
спасибо, за желание поучаствовать) читать дальше В. Мессалина
твои в первую очередь, как и обещала) читать дальше
Cкачать Флёр Для того, кто умел верить бесплатно на pleer.com
Cкачать Баллада о белых крыльях и алых бесплатно на pleer.com
Кооть, твоя)
Cкачать Любовь жадная дура бесплатно на pleer.com
мои
Cкачать Набери мое имя в гугл бесплатно на pleer.com
Download Bliss Wish you were here for free from pleer.com
Download Rudimental Not Giving In for free from pleer.com
Cкачать Позвони Мне Позвони 2011 бесплатно на pleer.com
кто хочет, приносите свои песни в коммы) если и не напишет никто, то послушаем красивой музыки)))
Сэриэль.
на песню
Cкачать Флёр Для того, кто умел верить бесплатно на pleer.com
читать дальшеЗачем я приехал сюда опять, я и сам не знаю. Наверное потому, что до сих пор в сердце еще живет надежда. Глупо, конечно... Воспоминания давят на меня со всех сторон, не давая дышать, отнимая силы. Очень больно и хочется плакать, но, с другой стороны, в городе, вдали от этих мест, мне еще хуже.
Мы познакомились полтора года назад, летом. Здесь, в городе на берегу Оки. Мне хотелось вырваться из плена раскаленного бетона и асфальта, и я приехал сюда, в дом отдыха, променяв все солнечные пляжи мира на природу родной средней полосы. Как когда-то в детстве. Войдя в доставшийся мне двухместный номер, я огляделся, занял кровать поближе к окну и начал перекладывать свои вещи в шкаф, размышляя попутно, кого могут подселить на вторую койку и не стоит ли дать администратору взятку, чтобы продолжать спокойно существовать здесь одному.
Как вдруг неожиданно отворилась дверь. "Солнечный мальчик", так я сразу окрестил его, едва увидев.
- Ты и есть мой сосед? - спросил он, бросив объемную спортивную сумку на соседнюю койку, и улыбнулся при этом так широко и искренне, что я сразу же поверил во все самое лучшее, что есть в человечестве.
- Как тебя зовут? - продолжал он.
- Андрей, - ответил я, отчего-то охрипнув.
- А я Алексей. Будем знакомы?
У него были волосы соломенного цвета и темно-синие пронзительные глаза. На вид, казалось, ему чуть больше двадцати лет, но за бесшабашным видом отчетливо ощущался какой-то внутренний стержень. Сила, не допускающая пренебрежительного к себе отношения.
И при виде Алексея у меня сразу заныло где-то в груди. Так тоскливо и сладко, что я растерялся. И, разом мысленно отогнав наваждение, протянул руку:
- Будем знакомы.
Мы подружились с ним сразу. В столовой сели за одним столом и разговорились. У нас оказались схожие интересы, а Алексей был очень приятный собеседник. Я откровенно наслаждался его обществом и не скрывал этого.
- Вот уж не думал, - говорил ему, - что мне так повезет с компанией.
А он, видя это, посмеивался слегка краешком губ и бросал на меня время от времени взгляды - пристальные и немного снисходительные.
- Кем ты работаешь? - спросил как-то он, когда мы шли в город.
Мы вообще, как-то так сразу сложилось, почти все время проводили вместе.
- Обычный менеджер среднего звена, - ответил я. - Не так уж и плохо для тридцати двух лет, верно? Я доволен.
Он сосредоточенно кивнул, размышляя о чем-то.
Под ноги нам стелились травы, от воды тянуло прохладой. Мы часто ходили с ним этой дорогой. Осматривали местные достопримечательности, отчего-то избегая по возможности людных мест, иногда забредали в какую-нибудь кафешку и сидели подолгу, рассматривая окрестности и потягивая капучино. И болтая о чем-то. А иногда садились где-нибудь на берегу реки, не доходя до города, перебрасывались лениво какими-то ничего не значащими фразами или просто молчали. И мне было так хорошо в такие моменты, что не передать словами. Я лежал в траве и, ощущая в душе умиротворение, покусывал травинку и наблюдал, как ловко он работал руками, вырезая перочинным ножиком из подобранной где-нибудь по дороге деревяшки очередную забавную фигурку. У нас в номере на подоконнике уже стояли в ряд сова, кот, лось и заяц. А сейчас под пальцами мастера начинала проявляться какая-то птица. На днях мы зашли в небольшой магазинчик рукоделия и Алексей из купленных там кусочков кожи нарезал ремешков и сплел широкий браслет.
- Держи, - протянул он мне его, закончив, и, прищурившись, тряхнул головой. - На память.
В груди у меня что-то оборвалось. Во рту пересохло. Дрожащими пальцами я взял подарок и задал вопрос, вертевшийся у меня в голове в последние дни:
- Мы ведь после с тобой не расстанемся? Я бы не хотел тебя потерять.
Сказал, и сам испугался двусмысленности этой фразы. Но Леша, казалось, ничего не заметил. Лишь согласно кивнул:
- Я обязательно оставлю тебе свой телефон, когда буду уезжать.
- Скоро? - спросил я.
- Через три дня.
Мысли судорожно заметались у меня в голове. Короткий отпуск подходил к концу, а я, казалось, так и не сказал ему что-то очень важное. Вот только что?
- Кстати, а кем ты работаешь? - спросил я, внезапно осознав, что за все три недели так и не поинтересовался этим ни разу.
- Зенитные ракетные войска, лейтенант.
А время бежало. Последние дни пролетели как один час. Мы решили напоследок сходить пожарить шашлыки, и, закупив мяса, направились к речке.
Небеса постепенно темнели, искры костра улетали ввысь, пламя мирно потрескивало, навевая дрему. Мы молчали. Я сидел, смотря на огонь, и думал, какими словами сказать Алексею то, что у меня на душе. Наше знакомство было лучшим, что случалось со мной в этой грешной жизни, ни с кем из многочисленных друзей не было такого душевного единения. И все же я совершенно не представлял, как отреагирует он на мои слова. Да, я боялся. И в то же время осознавал, что сказать их надо. Иначе потом я обязательно буду жалеть об упущенной возможности. Наконец, вдохнув поглубже, поднял голову и сказал просто:
- Леша, прости, но мне нужно сказать это. - Помолчал. - Я люблю тебя.
Проговорил, и затаил дыхание, ожидая ответа.
Слова мои Леша встретил спокойно, не последовало ни эмоций, ни ругани, ни удара в челюсть. Он только вздохнул едва слышно и, поворошив веткой березы угли, снова молча уставился на огонь. Я ощутил, как во мне отчаянно бьется сердце и потеют ладони. "Ну же, скажи хоть что-нибудь!" - хотелось крикнуть мне, но я молчал. Наконец он обернулся, посмотрел мне в глаза и негромко произнес:
- Извини, но сейчас дать ответ на твои слова я не готов. Я скажу их обязательно, но потом, в другой раз.
И, поднявшись, молча ушел, растворившись в ночи.
А я сидел на том же месте еще очень долго, чувствуя, как постепенно успокаивается не знавшая покоя в последние дни душа.
"Что же, - рассуждал я, - по крайней мере, у меня есть надежда. Подожду."
Но все кончилось в тот же вечер. Вернувшись через несколько часов в номер, я уже не застал его. Алексей уехал.
Уехал, не оставив после себя ничего. Почти ничего. Я перерыл все в поисках хоть какого-нибудь клочка бумаги, хоть малейшего намека, где искать того, кого я люблю. Но не нашел ничего. Лишь на подоконнике одиноко стоял деревянный сокол - его последняя поделка. Да на руке у меня был сделанный им кожаный браслет. Вот и вся память. Больше у меня от него ничего не осталось. Я почувствовал, как давит горло готовый сорваться отчаянный крик, и сильнее стиснул зубы. Как мне жить теперь дальше, я просто не представлял. Я отчетливо осознавал, что жизнь моя никогда больше не будет прежней, и если в ней не будет Алексея, то и никого не будет. Потому что никто другой мне теперь не нужен.
И, без сил опустившись на кровать, я все же расплакался.
Вот закончилось лето и наступила осень. Промозглая, дрянная, с проливными дождями. Я извлек из гаража свой старенький мотоцикл, на который не садился лет с восемнадцати, и гонял теперь на нем по городу все свободное время, появляясь дома лишь для того, чтобы поспать, потому что только так я с недавних пор успокаивался, оставляя где-то позади свою боль.
Но, вопреки здравому смыслу, я отчетливо сознавал, что еще на что-то надеюсь. Китайская легенда о Красной Нити Судьбы, что связывает предназначенные друг другу сердца, постоянно вертелась у меня в голове. И я злился на себя за эту глупую надежду, но все же ничего не мог с собой поделать и, остановив свой мотоцикл где-нибудь за городом на пустыре, вглядывался в небеса, жалуясь им на свою осиротевшую душу и умоляя о чем-то.
"Если бы хоть я знал, где он живет, - размышлял я, - то бросил бы все и поехал к нему. Я обязательно нашел бы его часть и стоял перед воротами день и ночь, пока не увидел."
Но я имел ни малейшего представления, где его искать. И потому снова и снова выкатывал из ворот гаража мотоцикл и, надвинув шлем, мчался в ночь, чтобы хоть как-то унять съедающую душу изнутри боль.
Я знал, что мне никогда не забыть его, да и не хотел забывать. Все, что у меня оставалось, это воспоминания и тот дом отдыха на Оке, где мы с ним провели три недели.
И вот однажды я, кляня себя за глупость, снова приехал сюда. Через год, на следующую зиму. Я просто понял, что не могу больше быть вдали от этих мест, и приехал. Подошел к администратору, зарегистрировался, вошел в свой номер. Тот самый, наш. Огляделся, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Бросил взгляд на часы - скоро Новый год. Волшебная ночь, как говорят, когда все, и даже взрослые, начинают немножко верить в чудеса.
Не раздеваясь, я вышел на крыльцо. Закурил, с трудом сумев дрожащими пальцами зажечь спичку. Судорожно вздохнув, посмотрел на небо. Прямо перед глазами нахально сияла пронзительным, чистым светом своим голубая звезда, словно обещая людям надежду.
- Совсем как его глаза, - прошептал я тихо. - Глупая.
И вдруг почувствовал, как на плечо мне легла ладонь.
Еще не видя, я уже понял, кому она принадлежит. Я узнал ее сразу, так как когда-то постоянно имел возможность любоваться ею. И я узнал запах.
- Алексей, - прошептал я, и голос мой против воли дрогнул.
Он обошел меня, встав спереди, и заглянул в глаза. В уголках его глаз я разглядел тоненькие морщинки, и он казался взрослее, чем был в моей памяти.
- Наконец-то я тебя дождался, - прошептал Леша и, выкинув так и не докуренную сигарету, взял в ладони свои мое лицо и жадно поцеловал.
Не буду описывать ощущение, что накрыло меня в тот момент, передать его я все равно не в силах - просто не хватает слов. Я целовал его губы, скулы, глаза, шею и чувствовал, что не могу остановиться. Руки его забирались ко мне под куртку, но я не ощущал холода.
Потом каким-то образом мы оказались у меня в номере.
- Я приезжаю сюда уже в третий раз, - рассказывал он мне несколько часов спустя. - Сначала прошлой зимой, потом летом, теперь вот опять зимой. Если бы ты знал, сколько раз я проклинал себя за то, что сорвался тогда вот так вот, не оставив координат. Но я тогда не соображал ничего, а когда опомнился, то уже было поздно. Но я приезжал сюда в надежде, что снова рано или поздно увижу тебя здесь. И тогда уж больше не отпущу.
И я лежал, мирно прикрыв глаза, у него в объятиях и ощущал, как счастье заполняет потихоньку весь мой организм, от макушки до пят.
- Теперь все наладится, - прошептал я тихо.
И он услышал. Перевернувшись, вдавил меня спиной в матрас и, оставляя на плечах невесомые поцелуи, прошептал:
- Непременно. Мы будем вместе. Только так.
АПД. еще один замечательный текст от Сэриэль.
ficbook.net/readfic/3370584/8841560
читать дальшеКостя работал в нашей фирме курьером. Точнее, подрабатывал на полставки, но сути дела это не меняет. В той самой конторе, где я числился начальником транспортного отдела. И сейчас я ждал его с документами от наших партнеров. Нет, он вовсе не опаздывал, да и бумаги, честно говоря, были совсем не срочные, и тем не менее в ожидании его прихода я все чаще и чаще поглядывал на часы. Я не видел его уже больше недели.
- Ты как будто чем-то взволнован, - томно промурлыкала секретарша нашего шефа Леночка, присаживаясь на край моего стола.
Я невольно задумался над ее словами. Взволнован ли я? Да, пожалуй. С недавних пор при мысли о Константине меня и впрямь охватывало нешуточное волнение. Дыхание мое сбивалось, сердце начинало стучать чаще, и я сам напоминал себе желторотого юнца, но поделать ничего не мог.
Я снова бросил взгляд на стену. Стрелка часов передвинулась еще на пару делений.
Мне было уже двадцать девять, и неопытным в любви я себя не считал. Женщинами, правда, восхищался больше платонически и отношения заводил потому, что так принято. Сам я мог бы прекрасно всю жизнь прожить и один, как я полагал. Но мужчины в круг моих интересов точно никогда не входили. До недавних пор.
Я прикинул, не позвонить ли ему, и решил, что пока не стоит. Леночка открыла было свой ярко накрашенный рот, чтобы сказать еще что-то, но тут дверь отворилась, избавив меня от необходимости слушать.
- Константин! - воскликнул я, возможно, чуть громче, чем следовало, поневоле вложив в одно короткое слово всю свою радость. Он посмотрел на меня приветливо, улыбнувшись в ответ.
- Привет, Миша, - приветствовал меня он, и я снова залюбовался им. Темно-русые волосы, серые глаза, загорелое лицо и крепкая фигура человека, явно проведшего за спортивными тренажерами не час и не два. Кажется, ему было тридцать шесть лет, и он выглядел потрясающе. Я почувствовал, как внезапно у меня пересохло во рту и заколотилось в груди. Мысленно чертыхнувшись, я забрал у него папку с документами и спрятал в сейф. Леночка все не уходила.
- Тебе, случайно, не надо работать? - спросил я ее.
Возможно, фраза прозвучала не слишком дружелюбно, но в тот момент мне было наплевать. Дождавшись, пока она скроется за дверями, я обернулся к Косте.
- У тебя есть время? Пойдем, покурим?
Тот согласился и мы пошли.
В курилке, к моей вящей радости, никого не было. Я стоял, мял сигарету в пальцах и не знал, с чего начать разговор. Мысли путались.
- Ты во сколько сегодня заканчиваешь работу? - спросил Константин, прервав мои мучительные раздумья. Я украдкой вздохнул с облегчением.
- Через пару часов.
- На вечер планы есть?
Планов у меня не было, о чем я с готовностью ему и сообщил.
- Тогда, может, посидим где-нибудь вместе? Сходим в спорт-бар. Наши сегодня играют со "Спартаком".
Пристальный взгляд Константина проникал, казалось, в самую душу, что-то выискивая там. Какие-то ответы на свои вопросы... Я ощутил, как по спине пробежал холодок возбуждения, и невольно прикрыл глаза, чтобы перевести дыхание. Восторг, охвативший все мое существо в ответ на это предложение, невозможно было перепутать ни с чем. Мне было страшно и весело одновременно. Я решил не сопротивляться себе и кивнул, соглашаясь.
- Тогда через два часа у входа.
- Заметано.
Голоса вокруг нас сливались в один нестройный гул. Время, казалось, застыло на месте. Мы сидели за столиком и не торопясь цедили пиво.
- Как же ты все-таки оказался курьером? - задал я живо интересовавший меня вопрос.
Прямо над ухом завопили болельщики. Похоже, кто-то кому-то забил, наконец, гол. Я невольно поморщился и почесал в ухе. Константин, глядя на меня, усмехнулся. Он тоже, как и я, не обращал на экраны никакого внимания.
- Кризис, - ответил он на мой вопрос. - Решил немного подработать. Но вообще-то я инструктор по альпинизму.
Я уважительно присвистнул. Как и всякого мальчика, начитавшегося в детстве приключений, меня очень интересовала эта тема. Было время, когда я буквально бредил походами, но осуществить свою мечту на практике не позволял порок сердца. И сейчас я, пользуясь случаем, решил удовлетворить свое любопытство и засыпал Костю вопросами.
Он отвечал подробно и весьма охотно. Пенный золотистый напиток в наших кружках давно уже выдохся - мы забыли о нем. Я слушал, затаив дыхание. Он рассказывал о подъемах в горы, о подстерегающих в пути опасностях и чудесах, открывающихся смельчакам в награду за мужество. Говорил, и при этом сильно жестикулировал, а я слушал его, открыв рот. В какой-то момент, увлекшись, он накрыл мою руку своей, и я вздрогнул. Тело мое отреагировало на прикосновение Кости мгновенно. Я напрягся и невольно сжал его пальцы в ответ. Речь Кости оборвалась. Он замер, поглядел на меня пристально. А я чувствовал, как в ушах у меня гулко бьется кровь, и не замечал молчания.
- Костя, я... - прошептал я, и мой голос сорвался.
Наконец, после длительного молчания, он ответил мне хрипло:
- Пошли.
И увлек за собой.
Комната, в которой мы с ним очутились, оказалась какой-то подсобкой. На стене тускло горела единственная лампа без плафона. Мы заперли за собой дверь на щеколду и я принялся торопливо стаскивать с него рубашку.
- Костя, - бормотал я исступленно, оставляя на его шее жаркие поцелуи. - О господи, да...
- Я все думал, не кажется ли мне, - горячо шептал Костя мне прямо в ухо. - Мишка...
Руки его блуждали по моему телу, лаская, и я сам не заметил, как оказался обнаженным по пояс, а пальцы его уже нащупывали пряжку моего ремня. Почувствовав, как слабеют ноги, я прислонился к стене и еле успел перехватить чуть было не упавшую швабру. Константин опустился на колени, и у меня перехватило дыхание, когда он, положив руки мне на бедра, обхватил губами мою уже возбужденную плоть. Я запустил пальцы ему в волосы, глубже погружаясь в манящую глубину его рта, и, закусив губу, тихонько застонал.
Я гнал вперед машину, ничего не видя перед собой. Струи дождя заливали лобовое стекло, и дворники уже не справлялись.
Наш короткий, но бурный роман закончился, едва начавшись. Несколько месяцев я был, как в дурмане, но жизнь вскорости напомнила о себе.
Сотрудники на нашей фирме очень скоро что-то заподозрили. Нам с Костей, охваченным страстью, не всегда удавалось сдерживаться. Быстрые взгляды, жаркие поцелуи, когда, как мы думали, нас никто не видел. Коллеги косились на меня и спрашивали, не влюбился ли я, видя блуждающую на моем лице глупую улыбку. Я отшучивался, но от такого внимания к своей персоне мне становилось все неуютнее.
- Может, тебе стоит завести женщину для отвода глаз? - спрашивал меня Константин, когда мы, сидя в моей машине перед началом рабочего дня, в очередной раз целовались. - Клянусь, что не буду ревновать.
Я отрицательно покачал головой.
- Нет, это нечестно по отношению к женщине. Нужен другой выход.
- Ну, смотри, - отвечал Константин. - Поступай, как считаешь нужным. - И снова нежно касался губами мочки моего уха. - Я люблю тебя.
Я был откровенно счастлив.
Но вскоре все изменилось. По отделу поползли шепотки, на нас стали странно коситься. При моем появлении сотрудники умолкали. Кто-то нацарапал на двери моего кабинета похабное слово. Обстановка накалялась.
- Давай уедем туда, где нас никто не знает, - говорил Константин, когда мы оставались одни. - Придумаем что-нибудь. С каждым днем становится только хуже. Я боюсь за тебя.
Я вновь отказывался, лишь крепче сжимая его в объятиях.
- Тут вся моя жизнь. Я не могу, - отвечал я и мотал головой, сглатывая тугой комок. - Я не готов порвать с ней.
Константин прижимал мою голову к своей груди, по-отечески целовал в макушку.
- Мишка, Мишка, - шептал он прерывающимся голосом. - Это я погубил тебя. Если бы я сдержался тогда, ничего бы не было. Ты-то был еще невинен...
Я не соглашался.
- Ты ни при чем. Ни за что на свете я не согласился бы отказаться от тебя. Даже ценой жизни. Будь что будет, мне наплевать, но ты был в моей судьбе, я счастлив с тобой, и иначе не надо.
И мы снова с ним занимались любовью. Я растворялся в ласках, что дарили мне его мозолистые крепкие руки, и на некоторое время забывал обо всем. Но все чаще теперь я замечал на его лице выражение глубокой задумчивости. Он поглядывал на меня, хмуря брови, и словно на что-то решался. И мне тогда становилось страшно.
Все рухнуло в один миг. Однажды к концу дня, когда я уже закончил все свои дела и поглядывал на часы в ожидании встречи, в кабинет мой зашел новенький курьер, парнишка семнадцати лет, и протянул мне пакет:
- Михаил Дмитриевич, вот это просил передать вам какой-то мужчина.
Я узнал почерк Константина и внутри у меня что-то оборвалось. Почему письмо? И я спросил Юру, еще на что-то надеясь:
- Как он выглядел?
Но мальчик описал внешность Кости довольно точно.
- Спасибо, - проговорил я, плохо соображая, что происходит. - Можешь идти.
Дверь закрылась, а я, разорвав конверт, принялся читать. Строчки плясали у меня перед глазами, но общий смысл написанного я все-таки уловил. Он писал, что уезжает, что так будет лучше для меня. Что без него, возможно, слухи утихнут, а я смогу полюбить женщину и все утрясется.
Руки мои дрожали. С великим трудом сложив письмо и спрятав его на груди, я уронил лицо в ладони и, не зная, что мне делать дальше, тихонько завыл.
Шли недели. Все как будто начало успокаиваться. Сотрудницы снова начали, лукаво щуря глаза, спрашивать меня:
- Ну что, когда же мы женим тебя, наконец? Салатику на свадьбе поедим? У тебя есть кто-нибудь?
Я устало отшучивался. Я не мог забыть Костю. Не мог забыть его улыбки, его губ, его рук... По ночам мне иногда снилось, как мы с ним занимаемся любовью, и тогда я весь следующий день ходил почти что счастливый.
А скоро настал день рождения нашего шефа. Я много выпил тогда и, наплевав на все, флиртовал с Леночкой. Обрадованная, она увивалась вокруг меня и, наконец, решив, видимо, что я дошел до нужной кондиции, увлекла в туалет. Я не сопротивлялся.
И снова я ощутил прикосновение чужих губ и, прикрыв глаза, вспоминал тот далекий вечер и свой первый раз с Костей. Плоть моя живо отреагировала на эти воспоминания. Возбужденный ласками, в хмельном бреду, с губ моих сорвался вздох:
- Костик...
Леночка замерла. Молча встала, посмотрела на меня, яростно сверкнув глазами, и, не говоря ни слова, оправила свою одежду и вышла. Я ее не удерживал.
Я не сразу осознал значение этого происшествия, но только по возвращении в банкетный зал минувшее обрушилось на меня, усиленное тысячекратно. В спину мне отчетливо летело: "Пидор!" Сидевшие рядом со мной за столом коллеги молча встали и перешли на другие места. Взгляд шефа был мрачен и тверд. Мне пришлось, не дожидаясь окончания праздника, уйти.
И вот я летел по залитому проливным дождем шоссе и с тоской в душе размышлял, что же делать дальше. И надо ли делать хоть что-нибудь. От Кости не было ни слуху, ни духу, а на что мне жизнь, если она пройдет без него? Нет, я не забыл его. Я любил еще сильнее.
И вдруг сквозь срежет раздираемого металла я отчетливо услышал пронзительный женский визг.
"Наверное, с тормозами что-то," - была моя последняя мысль.
Словно сквозь вату ко мне прорывались какие-то голоса.
- Нет, молодой человек, увы, но я не господь бог, и я уже в седьмой раз сообщаю вам эту прискорбную новость, - устало, но терпеливо говорил кто-то. - Травма была тяжелейшая. Повреждено основание черепа, сломано четыре ребра, левая рука в трех местах и обе ноги. Повезло, что он вообще жив остался. Наверное, исключительно потому, что был пьян. Полиция говорит, что тормоза были кем-то нарочно испорчены. Они уже возбудили по этому поводу уголовное дело. И не надо на меня смотреть таким несчастным взглядом, я не знаю, когда он придет в себя. Ждите.
Воцарилось молчание. Потом заговорил другой мужчина. Его голос показался мне смутно знакомым.
- Я могу быть здесь, с ним?
- Да разве ж я вас гоню? - удивился врач. - Вы уже трое суток тут, сидите и дальше, ради бога. Все равно ж не уйдете.
- Спасибо, доктор.
Кто-то тяжело опустился на кровать рядом со мной, взял двумя руками мою ладонь.
- У него есть родные?
- Нет, доктор, только я.
Неужели...
- Мишка, - прошептал Константин.
Кардиомонитор испуганно заверещал.
- Владимир Сергеевич! - тревожно и радостно воскликнула медсестра.
С огромным трудом, преодолевая пудовую тяжесть собственных век, я открыл глаза. Сфокусировал мутный взгляд на сгорбленной фигуре, сидевшей рядом со мной, и, разлепив потрескавшиеся губы, прошептал едва слышно:
- Костя...
- Мне сообщила обо всем Виолетта Михайловна, наш бухгалтер, - рассказывал мне Константин несколько дней спустя. Я лежал на кровати, блаженно щурясь, и наслаждался звуками его голоса. Солнечный свет заливал палату. - Она с самого начала знала обо мне все, и потому ей одной я сообщил, уезжая, где меня искать, и свой новый номер телефона. Узнав, что с тобой, я в тот же день сел на самолет и прилетел сюда. - Он гладил мою руку, поправлял подушку, как заботливая мать, и не отводил счастливых глаз. - Господи, как я рад, что ты жив, Мишка. Ты не представляешь, что я пережил, когда тебя увидел. Каким же я был дураком, что уехал, оставил тебя.
Он вдыхал долетавший сквозь открытую форточку запах хвои и умиротворенно молчал, а потом начинал говорить вновь.
- Я заберу тебя отсюда, Мишка. Как хочешь, но заберу. У меня теперь есть в тайге заимка и свое небольшое хозяйство. Будем вместе там жить. Вот увидишь, тебе понравится.
И, оглядевшись воровато, быстро наклонялся ко мне и целовал украдкой. И снова шептал, глядя мне в глаза:
- Мишка...
А я, глядя на его счастливое, такое родное лицо, говорил в ответ:
- Да, забери меня отсюда. Забери, пожалуйста, и больше не покидай.
@темы: моб. под музыку
-
-
10.07.2015 в 00:20читать дальше
-
-
10.07.2015 в 00:24-
-
10.07.2015 в 00:26-
-
10.07.2015 в 00:29-
-
10.07.2015 в 02:06читать дальше
-
-
10.07.2015 в 10:03-
-
10.07.2015 в 12:53-
-
10.07.2015 в 20:46edgecast.metatube-files.buscafs.com/uploads/gal...
s7.hostingkartinok.com/uploads/images/2015/04/4...
-
-
10.07.2015 в 20:54-
-
10.07.2015 в 21:06-
-
10.07.2015 в 23:15читать дальше
-
-
11.07.2015 в 11:11-
-
11.07.2015 в 13:29