Любовь - это бесценный дар. Это единственная вещь, которую мы можем подарить и все же она у нас остается.
сто лет не было, но мимо этого автора пройти не могу никак
![](http://static.diary.ru/userdir/2/9/3/6/2936881/83105134.jpg)
не могла не )))
Cкачать Мо как дышится бесплатно на pleer.com
Полли Сайленс www.stihi.ru/avtor/psilence
читать дальшеЖалеть
личный маленький ад - ад, который ничем не вылечишь,
спазмы кончатся, только у памяти - безлимит,
это ад Маяковского к чёрствой, холодной Лиличке,
и терзания Бродского в доме на Мортон-стрит,
остаются от них только пепел, роса, гранит.
ты в меня... огнестрельное, жаркое, раскалённое,
я в тебя ножевое, царапиной по плечу,
угольки из жаровни ладонями обожжёнными,
это сердце устало стучать - передай врачу,
я тебе отдала все слова - потому молчу.
ну а дерево вновь зацветёт - молодое, дикое,
высыпь соли под корни - оно рождено терпеть,
и ни разу оно не зайдётся от боли криками,
даже если на нём беспощадно станцует плеть,
а тебе - до последнего вздоха жалеть. жалеть.
***
читать дальшеОн был мне и светом, и тьмою...
Он был мне и светом, и тьмою, тем самым мужским плечом,
хоть смерчи над головою - всё было нам ни по чём,
всё было нами наполнено, как пресной водой река,
я ярче всего запомнила, как пахнет его щека,
тактильность шершавой кожи, мгновение до зари
пытливую осторожность, желание говорить...
и мысли порочно смятые, и паузы подлинней,
мы строили тридевятое на трупах убитых фей,
Он был мне крестом, антихристом, и чем-то ещё извне,
так ждёт заключённый выстрела, прижавшись спиной к стене,
так ждут всех пропавших без вести, в окне оставляя свет,
он был моим страхом, смелостью. Он был - а сегодня нет.
в шкафу слишком много платьев, а бал отыграл и стих,
мой сумрачный надзиратель просил: "напиши мне стих",
что знаешь ты, глупый воин?... меня ведь ты не прочёл...
ОН был мне и светом, и тьмою, тем самым мужским плечом...
***
читать дальшеМолитва о...
Вокруг тебя ведь сплошные стены, в ушкО иголки не лезет нить,
мне на обочине ойкумены всегда найдётся, с кем покурить,
и я молюсь, ни во что не веруя, ведь больше Бога - себя боюсь,
когда ничья, но стабильно верная -
так и выглядит грусть.
Живи счастливым - пусть будут добрыми все твои ангелы на плече,
в моей молитве упрямо собраны все твои грани из мелочей,
но, если птица кружится, мечется и не садится, не видя жердь,
и всё никак не становится легче -
так и выглядит смерть.
Так прости же мне слов недосказанных этот дерзкий нелепый штрих,
если что-то сорвалось, смазалось - непременно вина двоих,
этих слов накопилась тысяча, а ответных на них - ноль,
не смертельно, но и не вылечить -
так и выглядит боль.
Неизмеримый, покрытый пылью долгий путь от руки до руки,
но ты не бойся, я тебя вымолю - не за что-то, а вопреки.
ведь я вслепую дошла до края, не понимая, что это край,
и, если я до сих пор слепая -
знай, так и выглядит рай.
И от дверей моих три дороги, от них ещё миллионы троп,
но вот обратно ведут немногие, не заблудиться в тумане чтоб,
когда они под шагами крошатся, не оставляя путей назад,
ты должен знать это, мой хороший -
так и выглядит ад.
***
читать дальшеМы были
мы всё пропустим - как накренится и, выжав скорость,
смывая всё на пути, хлынет космос в ладони неба,
и среди нас будут те, кто попросит воды и хлеба,
и те, кому слаще хлеба - несущая жажду гордость,
мы всё пропустим, проспим, проделаем дыры в стенах,
просунем руки и схватим воздух за подол платья,
и наши пальцы обнимутся, скупо, тепло - как братья,
и наши крыши сомкнутся над водами Борисфена,
и ты увидишь, как я вызываю дожди из камня,
как достаю из своих рукавов обожжённые перья,
как кости мёртвых бизонов хранят суховеи прерий
и как кривой горизонт пожирает, смакуя, пламя.
и ты увидишь леса - а в лесах будут волчьи стаи,
и ты увидишь подлодки, взлетевшие выше грифов,
и самолёты, которые носом таранят рифы,
и ты поверишь, что я порочная, не святая.
и ты почувствуешь сердце - в пыли двадцати кварталов,
в зловонной жиже асфальта, в тюрьме городского смога,
что громыхает, качая кровь - нестерпимо долго,
что и своё дать взамен моему - смехотворно мало.
и мы уснём у Него на руках, завернувшись в крылья,
в Его горячих ладонях, пропахших имбирным чаем,
два блудных эха вокзалов нас встретят и обвенчают -
и ты не сможешь сказать, что нас не было. Нет. Мы были.
***
читать дальшеИ чтобы не знать о тебе ни черта
Покоя. и чтобы не знать о тебе ни черта,
не путаться в датах, не перебивать навигатор,
входить в своё прошлое и, не снимая латы,
наполненный кубок едва доносить до рта,
и в путь - по дороге из жёлтого кирпича,
щадит ураган в сотый раз беззащитную Дороти,
я просто. хочу. жить с тобой. в этом самом городе,
который поник от желания закричать -
вопить, рассекая молчание этажей,
что стал первой жертвой, поникшей на поле боя,
не знать о тебе ни черта, я прошу покоя,
и все свои слабости выгнать за дверь взашей.
не знать, в чьих заезженных буднях ты прозвучишь
отравленной песней, мелодией приворота,
я просто. хочу. быть единственной. звонкой нотой,
единственным прошлым, которым ты дорожишь.
Но всё же - покоя, не знать о тебе ни черта,
не пересекать твои тропы, моля о встрече,
я просто. хочу. чтобы чуточку. стало легче,
и, чтобы ты - каменный, сильный - чуть-чуть устал.
***
читать дальшеКак дышится тебе, как живётся...
Как дышится тебе, как живётся, ответь, легко ли?
что ещё, кроме этого, мне у тебя спрашивать?
у весны двадцать восемь оттенков земной боли,
если все они сёстры, то боль моя - это старшая.
я же буду писать, из меня ведь слова - реками,
я сама захлебнулась, пытаясь создать плотину,
как же можно так горько и нежно любить человека
и прощать ему иглы под кожу и стрелы в спину?
этот ад безупречен - в нём до мелочей прочерчено,
для какого греха закипает в котле вода,
и, возможно, уже никогда не обнять твои плечи,
но я знать не хочу это жуткое "никогда".
обожжённым нельзя без надежды, нельзя без гнева,
гнев пихает под рёбра, напомнив, что нужно идти,
компас смотрит направо, а значит - мне нужно влево,
спотыкаться и падать, вставать и опять нести.
***
читать дальшеТот, у кого поводок
Не свернуть с полпути, не пройти вперёд - сохранение статус-кво,
только праведник в цвете любви узнаёт чернокнижное колдовство,
а грешившие входят в твой светлый дом, принимают еду и кров,
это всё приживается, а потом - льётся ржавчиной из зрачков.
зверь к рукам привыкает, а человек привыкает к ветрам в груди,
если это тюрьма - соверши побег, одевайся и уходи,
если слишком согнулась твоя спина под обузой моих "люблю",
вот колодец, и я рассказать должна, почему я в него плюю,
в нём трясина прозрачней, чем твой ручей, ключ, пробившийся между скал,
струны воют и плачут, что он ничей, и ничьим уже быть устал,
мне ошейник твой горло сдавил - увы, он пытался, но снять не смог,
побеждает не тот, кто сильнее любил, а тот, у кого поводок.
***
читать дальшеЯ иду находить тебя
И никто не умрёт, а, казалось, погибнут все,
и не скажет никто, что мы выдохлись или влипли,
я иду находить тебя. в паводках по весне -
один Миссисипи, два Миссисипи, три Миссисипи...
прячься, где повезёт, пусть меня подведёт мой нюх,
как подводит дворнягу, лохматую полукровку,
я иду находить тебя, не досчитав до двух,
чтобы вывести, как неудачную татуировку.
и никто не умрёт - от такого не "умереть",
от такого - сдыхают, колени поджав под горло,
я иду находить тебя, чтобы не одуреть -
уничтожу и не было. словно случайно стёрла.
мелким камешком в обувь упала навзничь душа,
в полуфразах срывается голос слащаво-сиплый,
я иду находить тебя, бережно, не дыша -
один Миссисипи, два Миссисипи, три Миссисипи...
самое
читать дальшеЯ устала не умирать
Две тысячи лет - я устала не умирать,
в перекошенном зеркале выстроились по схемам,
все мои заводные солдатики, злые демоны,
"поиграй с нами, эй", и я выхожу играть.
тут важнее всего уследить и не блефовать,
даже в партии с демоном есть основные правила,
я читаю им Борхеса - через слова Цветаевой,
я баюкаю их и в карман забираю спать.
с ними можно дурачиться - пить золотистый грог,
танцевать до упаду и чувствовать вкус свободы,
но не выйти из круга - они не дают прохода,
как голодные кошки, путаются у ног.
я прошу у них смерти - они мне приносят свет,
зашивают в меня новый день, распоров вчерашний,
и звучит во мне утро стальным похоронным маршем,
и приходит суббота в неделе, которой нет.
две тысячи лет - я устала не умирать.
отсырели и выцвели розы на занавесках,
в пыльной комнате зеркало выскоблено до блеска,
"поиграй с нами, эй", и я выхожу играть.
расправляю фатин, разжигаю камин в углу,
с каждой шпилькой на волю кольцом выпадают пряди.
демон ждёт мою душу. Напрасно, душа украдена,
вера вычерпана, а сердце сожгла в золу.
так давай же сыграем на жизнь - ты мастак играть,
мне две тысячи лет, я устала не умирать.
![](http://static.diary.ru/userdir/2/9/3/6/2936881/83105134.jpg)
не могла не )))
Cкачать Мо как дышится бесплатно на pleer.com
Полли Сайленс www.stihi.ru/avtor/psilence
читать дальшеЖалеть
личный маленький ад - ад, который ничем не вылечишь,
спазмы кончатся, только у памяти - безлимит,
это ад Маяковского к чёрствой, холодной Лиличке,
и терзания Бродского в доме на Мортон-стрит,
остаются от них только пепел, роса, гранит.
ты в меня... огнестрельное, жаркое, раскалённое,
я в тебя ножевое, царапиной по плечу,
угольки из жаровни ладонями обожжёнными,
это сердце устало стучать - передай врачу,
я тебе отдала все слова - потому молчу.
ну а дерево вновь зацветёт - молодое, дикое,
высыпь соли под корни - оно рождено терпеть,
и ни разу оно не зайдётся от боли криками,
даже если на нём беспощадно станцует плеть,
а тебе - до последнего вздоха жалеть. жалеть.
***
читать дальшеОн был мне и светом, и тьмою...
Он был мне и светом, и тьмою, тем самым мужским плечом,
хоть смерчи над головою - всё было нам ни по чём,
всё было нами наполнено, как пресной водой река,
я ярче всего запомнила, как пахнет его щека,
тактильность шершавой кожи, мгновение до зари
пытливую осторожность, желание говорить...
и мысли порочно смятые, и паузы подлинней,
мы строили тридевятое на трупах убитых фей,
Он был мне крестом, антихристом, и чем-то ещё извне,
так ждёт заключённый выстрела, прижавшись спиной к стене,
так ждут всех пропавших без вести, в окне оставляя свет,
он был моим страхом, смелостью. Он был - а сегодня нет.
в шкафу слишком много платьев, а бал отыграл и стих,
мой сумрачный надзиратель просил: "напиши мне стих",
что знаешь ты, глупый воин?... меня ведь ты не прочёл...
ОН был мне и светом, и тьмою, тем самым мужским плечом...
***
читать дальшеМолитва о...
Вокруг тебя ведь сплошные стены, в ушкО иголки не лезет нить,
мне на обочине ойкумены всегда найдётся, с кем покурить,
и я молюсь, ни во что не веруя, ведь больше Бога - себя боюсь,
когда ничья, но стабильно верная -
так и выглядит грусть.
Живи счастливым - пусть будут добрыми все твои ангелы на плече,
в моей молитве упрямо собраны все твои грани из мелочей,
но, если птица кружится, мечется и не садится, не видя жердь,
и всё никак не становится легче -
так и выглядит смерть.
Так прости же мне слов недосказанных этот дерзкий нелепый штрих,
если что-то сорвалось, смазалось - непременно вина двоих,
этих слов накопилась тысяча, а ответных на них - ноль,
не смертельно, но и не вылечить -
так и выглядит боль.
Неизмеримый, покрытый пылью долгий путь от руки до руки,
но ты не бойся, я тебя вымолю - не за что-то, а вопреки.
ведь я вслепую дошла до края, не понимая, что это край,
и, если я до сих пор слепая -
знай, так и выглядит рай.
И от дверей моих три дороги, от них ещё миллионы троп,
но вот обратно ведут немногие, не заблудиться в тумане чтоб,
когда они под шагами крошатся, не оставляя путей назад,
ты должен знать это, мой хороший -
так и выглядит ад.
***
читать дальшеМы были
мы всё пропустим - как накренится и, выжав скорость,
смывая всё на пути, хлынет космос в ладони неба,
и среди нас будут те, кто попросит воды и хлеба,
и те, кому слаще хлеба - несущая жажду гордость,
мы всё пропустим, проспим, проделаем дыры в стенах,
просунем руки и схватим воздух за подол платья,
и наши пальцы обнимутся, скупо, тепло - как братья,
и наши крыши сомкнутся над водами Борисфена,
и ты увидишь, как я вызываю дожди из камня,
как достаю из своих рукавов обожжённые перья,
как кости мёртвых бизонов хранят суховеи прерий
и как кривой горизонт пожирает, смакуя, пламя.
и ты увидишь леса - а в лесах будут волчьи стаи,
и ты увидишь подлодки, взлетевшие выше грифов,
и самолёты, которые носом таранят рифы,
и ты поверишь, что я порочная, не святая.
и ты почувствуешь сердце - в пыли двадцати кварталов,
в зловонной жиже асфальта, в тюрьме городского смога,
что громыхает, качая кровь - нестерпимо долго,
что и своё дать взамен моему - смехотворно мало.
и мы уснём у Него на руках, завернувшись в крылья,
в Его горячих ладонях, пропахших имбирным чаем,
два блудных эха вокзалов нас встретят и обвенчают -
и ты не сможешь сказать, что нас не было. Нет. Мы были.
***
читать дальшеИ чтобы не знать о тебе ни черта
Покоя. и чтобы не знать о тебе ни черта,
не путаться в датах, не перебивать навигатор,
входить в своё прошлое и, не снимая латы,
наполненный кубок едва доносить до рта,
и в путь - по дороге из жёлтого кирпича,
щадит ураган в сотый раз беззащитную Дороти,
я просто. хочу. жить с тобой. в этом самом городе,
который поник от желания закричать -
вопить, рассекая молчание этажей,
что стал первой жертвой, поникшей на поле боя,
не знать о тебе ни черта, я прошу покоя,
и все свои слабости выгнать за дверь взашей.
не знать, в чьих заезженных буднях ты прозвучишь
отравленной песней, мелодией приворота,
я просто. хочу. быть единственной. звонкой нотой,
единственным прошлым, которым ты дорожишь.
Но всё же - покоя, не знать о тебе ни черта,
не пересекать твои тропы, моля о встрече,
я просто. хочу. чтобы чуточку. стало легче,
и, чтобы ты - каменный, сильный - чуть-чуть устал.
***
читать дальшеКак дышится тебе, как живётся...
Как дышится тебе, как живётся, ответь, легко ли?
что ещё, кроме этого, мне у тебя спрашивать?
у весны двадцать восемь оттенков земной боли,
если все они сёстры, то боль моя - это старшая.
я же буду писать, из меня ведь слова - реками,
я сама захлебнулась, пытаясь создать плотину,
как же можно так горько и нежно любить человека
и прощать ему иглы под кожу и стрелы в спину?
этот ад безупречен - в нём до мелочей прочерчено,
для какого греха закипает в котле вода,
и, возможно, уже никогда не обнять твои плечи,
но я знать не хочу это жуткое "никогда".
обожжённым нельзя без надежды, нельзя без гнева,
гнев пихает под рёбра, напомнив, что нужно идти,
компас смотрит направо, а значит - мне нужно влево,
спотыкаться и падать, вставать и опять нести.
***
читать дальшеТот, у кого поводок
Не свернуть с полпути, не пройти вперёд - сохранение статус-кво,
только праведник в цвете любви узнаёт чернокнижное колдовство,
а грешившие входят в твой светлый дом, принимают еду и кров,
это всё приживается, а потом - льётся ржавчиной из зрачков.
зверь к рукам привыкает, а человек привыкает к ветрам в груди,
если это тюрьма - соверши побег, одевайся и уходи,
если слишком согнулась твоя спина под обузой моих "люблю",
вот колодец, и я рассказать должна, почему я в него плюю,
в нём трясина прозрачней, чем твой ручей, ключ, пробившийся между скал,
струны воют и плачут, что он ничей, и ничьим уже быть устал,
мне ошейник твой горло сдавил - увы, он пытался, но снять не смог,
побеждает не тот, кто сильнее любил, а тот, у кого поводок.
***
читать дальшеЯ иду находить тебя
И никто не умрёт, а, казалось, погибнут все,
и не скажет никто, что мы выдохлись или влипли,
я иду находить тебя. в паводках по весне -
один Миссисипи, два Миссисипи, три Миссисипи...
прячься, где повезёт, пусть меня подведёт мой нюх,
как подводит дворнягу, лохматую полукровку,
я иду находить тебя, не досчитав до двух,
чтобы вывести, как неудачную татуировку.
и никто не умрёт - от такого не "умереть",
от такого - сдыхают, колени поджав под горло,
я иду находить тебя, чтобы не одуреть -
уничтожу и не было. словно случайно стёрла.
мелким камешком в обувь упала навзничь душа,
в полуфразах срывается голос слащаво-сиплый,
я иду находить тебя, бережно, не дыша -
один Миссисипи, два Миссисипи, три Миссисипи...
самое
читать дальшеЯ устала не умирать
Две тысячи лет - я устала не умирать,
в перекошенном зеркале выстроились по схемам,
все мои заводные солдатики, злые демоны,
"поиграй с нами, эй", и я выхожу играть.
тут важнее всего уследить и не блефовать,
даже в партии с демоном есть основные правила,
я читаю им Борхеса - через слова Цветаевой,
я баюкаю их и в карман забираю спать.
с ними можно дурачиться - пить золотистый грог,
танцевать до упаду и чувствовать вкус свободы,
но не выйти из круга - они не дают прохода,
как голодные кошки, путаются у ног.
я прошу у них смерти - они мне приносят свет,
зашивают в меня новый день, распоров вчерашний,
и звучит во мне утро стальным похоронным маршем,
и приходит суббота в неделе, которой нет.
две тысячи лет - я устала не умирать.
отсырели и выцвели розы на занавесках,
в пыльной комнате зеркало выскоблено до блеска,
"поиграй с нами, эй", и я выхожу играть.
расправляю фатин, разжигаю камин в углу,
с каждой шпилькой на волю кольцом выпадают пряди.
демон ждёт мою душу. Напрасно, душа украдена,
вера вычерпана, а сердце сожгла в золу.
так давай же сыграем на жизнь - ты мастак играть,
мне две тысячи лет, я устала не умирать.
@темы: Предрассветное
Люби меня, как умеешь - едва различимым шёпотом,
помехами в радиоволнах, эффектом "гусиной кожи",
тяжёлым глухим ударом по наковальне молотом,
люби меня грудью полной, люби меня - как можешь,
бесшумно входи фантомом, полупрозрачным призраком,
бескровным, но осязаемым, погибнувшим, но живым,
люби меня по-земному, люби меня, слышишь, сызнова,
фонарным лучом пронзающим чернеющий смрадный дым,
люби меня еле слышно, терзай, убивай безмолвием,
живи во мне затаившимся, опасливым зверем диким,
рычащим без передышек, метающим взглядом молнии,
Ты любишь меня шёпотом. А я отвечаю криком.
говори со мной долго, покуда ещё ночь
не срывает свои занавески с оконных проёмов,
и покуда в покрытых пеплом спальных районах
старый дворник бродячим собакам не крикнул "прочь"
говори со мной долго, под томный торшерный свет
заплетай в мои волосы метры зелёной ленты,
этим людям на улице срочно нужны ответы,
а мне нужен твой голос и сгорбленный силуэт.
говори со мной долго. придумай любые темы,
заговаривай зубы, оттачивай мастерство,
я уставшее, жалкое, дикое существо,
если счастье бывает, то это лишь версия демо.
Говори со мной долго, завязывай мне петлю,
прочитай мне молитву, покайся со мною вместе,
я ношу тебя около сердца. как медный крестик.
я живу. как и жить бы разбитому хрусталю.
Как он живёт с такими глазами...
Черчу на смуглых его скулах
математические расчёты,
Что мы устанем в конце июля
кусать друг друга только по чётным,
И целовать, и трогать без спроса,
будить похабщиной и пощёчиной,
Он стал вторым моим високосным,
а я осталась его отсроченной,
Скреблась за дверью загнанной псиной,
писала песни на рваных струнах,
Вонзала ногти в чужие спины,
садилась пьяная мимо стула,
И приходила к нему босая,
и обнимала его ревниво,
Как он живёт с такими глазами
оттенка
спелого
чернослива??
Когда я становлюсь красивой...
Если это прямая - я вижу её пунктиром,
Вместо граней стакана - мерцающие осколки,
Я была ураганом, была я и штилем - толку?
Все галактики спрятаны в стенах одной квартиры.
Там не плачут - в слезах винят только красный перец,
И не ходят курить в подъезд, чтоб царапать стену,
Знаешь, сколько отравленной крови в моих венах?
Вдоволь хватит на пару кухонных полотенец.
Из озоновых дыр просочились чужие души,
То ли снится, а то ли морфий уже не лечит,
Отпечатками пальцев и губ на моих предплечьях,
Как наскальная живопись - память о днях минувших.
Прорываешься через помехи обрывком слова,
Отражаешься в круглой печати на дне графина -
Я вжимаюсь всем телом в твою ледяную спину
и срастаюсь с тобой в одно целое снова. Снова.
Это всё перемолото, слепо, не прагматично,
и цепляет за кожу зазубренными краями,
но болею тобой, а не зябкими январями,
Как охотничий сеттер несётся в траву за дичью -
я иду за тобой, след во след, не сбиваясь с курса,
Руны брошены, поле вспахано, ждёт полива,
Ты посмотришь в глаза мне - и я становлюсь красивой,
невесомой, живущей под бой твоего пульса.
Моть, в очередной раз, спасибо
Как сказано.
Motik71, яркие, впечатляющие стихи. Спасибо, что находишь и делишься, и за прекрасную озвучку!
Fantamix, takula, спасибо вам! Потрясающе!